четверг, 29 августа 2013
Бомжи - тоже люди, хоть и бомжи.
— Ладно. Допустим, XE-2 эффективен, безопасен, и предельно прост в применении. Одна таблетка и беременности конец. Никаких проблем. Ничего такого, что могло бы заставить женщину задуматься: а правильно ли она поступает?
— Вообще-то, — заметил судья, — заставлять задуматься, это не функция лекарства. Ну, разве что, за исключением лекарств от слабоумия, а здесь не тот случай.
— Но Эйнар, вы же, не будете спорить, что беременность, это не то же самое, что, грипп. Я имею в виду, беременность, это не болезнь, а появление новой жизни. Откуда возьмется следующее поколение, если женщины будут в массовом порядке глотать эти таблетки?
— А с чего бы женщины стали делать это в массовом порядке? — удивился судья, — Если в стране хорошие социальные условия, то женщины делают это довольно редко. И они не будут делать аборт только потому, что это просто и безопасно. Если женщина находится в условиях комфорта и безопасности, она, как правило, предпочитает рожать.
— Извините, но тут вы ошибаетесь, — возразила Берилл, — именно в тех странах, где высокий уровень жизни, высокоразвитая медицина и значительные социальные пособия, женщины рожают меньше всего. И, конечно, это не может не беспокоить общество.
— Отделим китов от планктона, — предложил Эйнар, — то есть, проблему рождаемости от проблемы абортов. Начнем с первой. В развитых странах, например в вашей, женщины, как правило, просто не допускают беременности, пользуясь обычными контрацептивами. И они так часто этого не допускают, что рождаемость падает ниже критической.
— Несмотря на хорошие социальные условия, — добавила Берилл.
— Э, нет, — возразил судья, — Женщина это лучший индикатор. Если она не хочет рожать, значит с социальными условиями что-то неладно. Вот пример с тем же XE-2. Возьмем развитую страну, не обязательно вашу. Пусть это будет ЕС, где свободную продажу XE-2 тоже запретили. Почему? Потому, что экстремисты пригрозили уличными беспорядками, если запрет не будет введен, а правительство испугалось и пошло у них на поводу. Что в этом случае думает женщина? Если правительство боится кучки аутло, то защитит ли оно меня и будущего ребенка? Очевидно, нет. Это негодные социальные условия.
— А если полиция стреляет из автоматов по людям, которые просто собрались на улице, то это замечательные социальные условия? — ехидно поинтересовалась она.
Эйнар вздохнул и покачал головой.
— Начнем с того, что эти люди не просто собрались. Они собрались с конкретной целью показательно заблокировать несколько аптек, в которых продается XE-2. И не только заблокировать, но и устроить акцию устрашения.
— Одно выбитое стекло, — уточнила Берилл, — и за это расстрел на месте?
— Плохо, когда полиция стреляет, — сказал судья, — Но, в некоторых случаях, еще хуже, если она не стреляет. Приказ: «Стой! А то я опять скажу: «Стой!», не работает никогда.
— А если разгневанные люди в ответ будут уже не бить стекла, а взрывать дома?
— Практика показывает, что не будут. Экстремисты начинают взрывать дома там, где им разрешают безнаказанно бить стекла. Это своего рода воспитание безнаказанностью. Я сначала пугаю общество палкой, потом бутылкой с горючим, потом бомбой. Чем сильнее оно пугается, тем больше я верю своему лидеру-экстремисту, и тем меньше нормальные люди верят в способность правительства их защитить.
— Как говорил мой дедушка, это гвоздь не от той стенки, — заметила она, — Люди, которых ваш суд приговорил к расстрелу или депортации…
— Все-таки, к депортации, — уточнил Эйнар.
— Ладно, к ВМГС, как у вас говорят. Они ведь не приказывали грабить и убивать.
— А давайте разберемся, что они делали, — предложил судья, — Начнем с того, что в любом обществе есть определенная доля аутло. Даже если общество в целом благополучно, на тысячу нормальных людей есть два — три криминальных персонажа. Эти персонажи не обязательно совершат преступление, но рады его совершить при удобном случае потому, что уверены: общество их обидело, унизило, дало им меньше, чем они заслуживают. В отличие от человека, который недоволен, к примеру, оплатой своего труда, они не могут выразить свои претензии к обществу в конкретных цифрах, но они с удовольствием идут за лидером, который формулирует эти претензии в общем. Например: общество устроено неправильно, потому что не соответствуют образцу из нашей священной книги. Если это исправить, то мы, хорошие люди, будем жить хорошо. Логики в этом ни на сантим, зато все просто, понятно и приятно для самолюбия. Самый дрянной, никчемный аутло может считать себя отличным человеком, а нормальных людей — негодяями и преступниками.
— И он имеет право так считать, — вставила Берилл, — аналогично тому, как рабочий имеет право считать, что ему недоплачивают. Разве нет?
— Рабочий в этом случае начинает требовать, чтобы ему платили больше денег, — сказал Эйнар, — а чего начинает требовать такой аутло?
— И чего же? — спросила она.
— Я хотел бы услышать сначала ваше мнение, — пояснил Эйнар.
Берлл сосредоточенно полистала свой блокнот, и предположила:
— Каких-нибудь социальных пособий?
— Вы хоть раз видели христианских или исламских фундаменталистов, идущих на митинг под лозунгом «установите нам социальное пособие»? — спросил судья.
— Нет, — призналась она, после некоторого размышления.
— И никто не видел. Это невозможно. Лидер поднял людей на борьбу с мировым злом. Он не может просить у этого мирового зла денежные подачки. Это бы разрушило всю затею. Так чего он требует?
— Тогда каких-нибудь прав? — предположила она, — ведь дело не только в деньгах.
— Да, — согласился Эрман, — Права это важно. Не так давно наши работающие подростки устроили такую уличную борьбу за избирательные права, что мало не показалось. Но это из той же области. Право избирать это право делить деньги.
— И что? — спросила Берилл, — по ним тоже из автоматов?
— Что вы! — возмутился судья, — Они же просто хотели себе долю социальных благ, что есть предмет нормального торга. Поторговались и договорились. По конструктивному поводу всегда можно договориться. Но с аутло все иначе. Вы видели фундаменталистов, которые бы требовали прав, связанных с обычными социальными благами?
— Ладно, — сказала она, — значит, они не требуют денег, не требуют прав, не требуют каких-то обычных благ. Так чего же они требуют?
Эйнар поудобнее устроился в кресле, и, выразительно подняв палец к потолку, сказал:
— Они как раз требуют и прав, и благ. Только не своих, а ваших. Они хотят, чтобы некие социальные блага были у вас отняты. В этом основа их психологии. Аутло не нужны обычные социальные блага, при его образе жизни они бессмысленны. Зачем трудовые права тому, кто не хочет работать, право на образование тому, кто не хочет учиться, право на неприкосновенность жилища тому, кто предпочитает жить в трущобах, или право на свободу информации тому, кто совершенно не любознателен? Но при этом аутло обидно, что вы, за счет использования этих прав, живете гораздо лучше, чем он. Вот потому-то он хочет лишить вас прав. Тогда и вы окажетесь в трущобах, а ему не будет обидно. Это же элементарно! Посмотрите: все требования аутло начинаются со слова «запретить!». Кому запретить? Да нормальным людям, конечно! Запретить вам жить лучше, чем аутло.
— Вообще-то, — заметил судья, — заставлять задуматься, это не функция лекарства. Ну, разве что, за исключением лекарств от слабоумия, а здесь не тот случай.
— Но Эйнар, вы же, не будете спорить, что беременность, это не то же самое, что, грипп. Я имею в виду, беременность, это не болезнь, а появление новой жизни. Откуда возьмется следующее поколение, если женщины будут в массовом порядке глотать эти таблетки?
— А с чего бы женщины стали делать это в массовом порядке? — удивился судья, — Если в стране хорошие социальные условия, то женщины делают это довольно редко. И они не будут делать аборт только потому, что это просто и безопасно. Если женщина находится в условиях комфорта и безопасности, она, как правило, предпочитает рожать.
— Извините, но тут вы ошибаетесь, — возразила Берилл, — именно в тех странах, где высокий уровень жизни, высокоразвитая медицина и значительные социальные пособия, женщины рожают меньше всего. И, конечно, это не может не беспокоить общество.
— Отделим китов от планктона, — предложил Эйнар, — то есть, проблему рождаемости от проблемы абортов. Начнем с первой. В развитых странах, например в вашей, женщины, как правило, просто не допускают беременности, пользуясь обычными контрацептивами. И они так часто этого не допускают, что рождаемость падает ниже критической.
— Несмотря на хорошие социальные условия, — добавила Берилл.
— Э, нет, — возразил судья, — Женщина это лучший индикатор. Если она не хочет рожать, значит с социальными условиями что-то неладно. Вот пример с тем же XE-2. Возьмем развитую страну, не обязательно вашу. Пусть это будет ЕС, где свободную продажу XE-2 тоже запретили. Почему? Потому, что экстремисты пригрозили уличными беспорядками, если запрет не будет введен, а правительство испугалось и пошло у них на поводу. Что в этом случае думает женщина? Если правительство боится кучки аутло, то защитит ли оно меня и будущего ребенка? Очевидно, нет. Это негодные социальные условия.
— А если полиция стреляет из автоматов по людям, которые просто собрались на улице, то это замечательные социальные условия? — ехидно поинтересовалась она.
Эйнар вздохнул и покачал головой.
— Начнем с того, что эти люди не просто собрались. Они собрались с конкретной целью показательно заблокировать несколько аптек, в которых продается XE-2. И не только заблокировать, но и устроить акцию устрашения.
— Одно выбитое стекло, — уточнила Берилл, — и за это расстрел на месте?
— Плохо, когда полиция стреляет, — сказал судья, — Но, в некоторых случаях, еще хуже, если она не стреляет. Приказ: «Стой! А то я опять скажу: «Стой!», не работает никогда.
— А если разгневанные люди в ответ будут уже не бить стекла, а взрывать дома?
— Практика показывает, что не будут. Экстремисты начинают взрывать дома там, где им разрешают безнаказанно бить стекла. Это своего рода воспитание безнаказанностью. Я сначала пугаю общество палкой, потом бутылкой с горючим, потом бомбой. Чем сильнее оно пугается, тем больше я верю своему лидеру-экстремисту, и тем меньше нормальные люди верят в способность правительства их защитить.
— Как говорил мой дедушка, это гвоздь не от той стенки, — заметила она, — Люди, которых ваш суд приговорил к расстрелу или депортации…
— Все-таки, к депортации, — уточнил Эйнар.
— Ладно, к ВМГС, как у вас говорят. Они ведь не приказывали грабить и убивать.
— А давайте разберемся, что они делали, — предложил судья, — Начнем с того, что в любом обществе есть определенная доля аутло. Даже если общество в целом благополучно, на тысячу нормальных людей есть два — три криминальных персонажа. Эти персонажи не обязательно совершат преступление, но рады его совершить при удобном случае потому, что уверены: общество их обидело, унизило, дало им меньше, чем они заслуживают. В отличие от человека, который недоволен, к примеру, оплатой своего труда, они не могут выразить свои претензии к обществу в конкретных цифрах, но они с удовольствием идут за лидером, который формулирует эти претензии в общем. Например: общество устроено неправильно, потому что не соответствуют образцу из нашей священной книги. Если это исправить, то мы, хорошие люди, будем жить хорошо. Логики в этом ни на сантим, зато все просто, понятно и приятно для самолюбия. Самый дрянной, никчемный аутло может считать себя отличным человеком, а нормальных людей — негодяями и преступниками.
— И он имеет право так считать, — вставила Берилл, — аналогично тому, как рабочий имеет право считать, что ему недоплачивают. Разве нет?
— Рабочий в этом случае начинает требовать, чтобы ему платили больше денег, — сказал Эйнар, — а чего начинает требовать такой аутло?
— И чего же? — спросила она.
— Я хотел бы услышать сначала ваше мнение, — пояснил Эйнар.
Берлл сосредоточенно полистала свой блокнот, и предположила:
— Каких-нибудь социальных пособий?
— Вы хоть раз видели христианских или исламских фундаменталистов, идущих на митинг под лозунгом «установите нам социальное пособие»? — спросил судья.
— Нет, — призналась она, после некоторого размышления.
— И никто не видел. Это невозможно. Лидер поднял людей на борьбу с мировым злом. Он не может просить у этого мирового зла денежные подачки. Это бы разрушило всю затею. Так чего он требует?
— Тогда каких-нибудь прав? — предположила она, — ведь дело не только в деньгах.
— Да, — согласился Эрман, — Права это важно. Не так давно наши работающие подростки устроили такую уличную борьбу за избирательные права, что мало не показалось. Но это из той же области. Право избирать это право делить деньги.
— И что? — спросила Берилл, — по ним тоже из автоматов?
— Что вы! — возмутился судья, — Они же просто хотели себе долю социальных благ, что есть предмет нормального торга. Поторговались и договорились. По конструктивному поводу всегда можно договориться. Но с аутло все иначе. Вы видели фундаменталистов, которые бы требовали прав, связанных с обычными социальными благами?
— Ладно, — сказала она, — значит, они не требуют денег, не требуют прав, не требуют каких-то обычных благ. Так чего же они требуют?
Эйнар поудобнее устроился в кресле, и, выразительно подняв палец к потолку, сказал:
— Они как раз требуют и прав, и благ. Только не своих, а ваших. Они хотят, чтобы некие социальные блага были у вас отняты. В этом основа их психологии. Аутло не нужны обычные социальные блага, при его образе жизни они бессмысленны. Зачем трудовые права тому, кто не хочет работать, право на образование тому, кто не хочет учиться, право на неприкосновенность жилища тому, кто предпочитает жить в трущобах, или право на свободу информации тому, кто совершенно не любознателен? Но при этом аутло обидно, что вы, за счет использования этих прав, живете гораздо лучше, чем он. Вот потому-то он хочет лишить вас прав. Тогда и вы окажетесь в трущобах, а ему не будет обидно. Это же элементарно! Посмотрите: все требования аутло начинаются со слова «запретить!». Кому запретить? Да нормальным людям, конечно! Запретить вам жить лучше, чем аутло.
воскресенье, 31 марта 2013
Бомжи - тоже люди, хоть и бомжи.
В Японии, в одном поселке недалеко от столицы жил старый самурай, который обучал дзен-буддизму начинающих. Ходили слухи, что, несмотря на свой возраст, он способен победить любого противника.
Однажды молодой боец, известный своей наглостью и неуважением к старшим, зашел в дом мудреца, чтобы вызвать его на поединок и приумножить свою славу. Он не проиграл ни одного боя, потому что всегда применял технику провокаций: ожидал, пока противник сделает первое движение, вычислял его слабые стороны, а затем, атаковал.
Ученики, находившиеся в тот день в доме Учителя, отговаривали его от поединка. Но старик принял вызов.
Все собрались на городской площади, где молодой боец начал провоцировать старого. Сначала он бросал в него камни, потом плевал в лицо, выкрикивал грязные ругательства и оскорблял предков старика. В течение нескольких часов он делал все возможное, чтобы вывести противника из себя, но тот оставался невозмутимым. В конце дня раздраженный, уставший и униженный, молодой боец ушел с площади.
Ученики подбежали к Учителю:
- Как вы могли выдержать столько бесчестия? Почему вы не воспользовались своим мечoм? Лучше проиграть поединок, чем выглядеть трусом!
Старый самурай ответил:
- Если кто-то подойдет к вам с подарком, и вы его не примете, кому будет принадлежать подарок?
- Конечно же тому, кто старался вручить его.
- Тоже самое касается зависти, ненависти и ругательств. Когда они не приняты, они принадлежат тому, кто их принес.
Никто не может обидеть нас, нападая или оскорбляя: мы сами решаем, как относиться к людским словам.(с)
Однажды молодой боец, известный своей наглостью и неуважением к старшим, зашел в дом мудреца, чтобы вызвать его на поединок и приумножить свою славу. Он не проиграл ни одного боя, потому что всегда применял технику провокаций: ожидал, пока противник сделает первое движение, вычислял его слабые стороны, а затем, атаковал.
Ученики, находившиеся в тот день в доме Учителя, отговаривали его от поединка. Но старик принял вызов.
Все собрались на городской площади, где молодой боец начал провоцировать старого. Сначала он бросал в него камни, потом плевал в лицо, выкрикивал грязные ругательства и оскорблял предков старика. В течение нескольких часов он делал все возможное, чтобы вывести противника из себя, но тот оставался невозмутимым. В конце дня раздраженный, уставший и униженный, молодой боец ушел с площади.
Ученики подбежали к Учителю:
- Как вы могли выдержать столько бесчестия? Почему вы не воспользовались своим мечoм? Лучше проиграть поединок, чем выглядеть трусом!
Старый самурай ответил:
- Если кто-то подойдет к вам с подарком, и вы его не примете, кому будет принадлежать подарок?
- Конечно же тому, кто старался вручить его.
- Тоже самое касается зависти, ненависти и ругательств. Когда они не приняты, они принадлежат тому, кто их принес.
Никто не может обидеть нас, нападая или оскорбляя: мы сами решаем, как относиться к людским словам.(с)
среда, 04 июля 2012
Бомжи - тоже люди, хоть и бомжи.
В те времена, когда морские путешествия были весьма небезопасны, под вечер пятницы вел свою шлюпку старый пират Одноногий Сильвер по мутным потокам сайтов знакомств нейтральных Карибских вод. И набрел одноногий пират на весьма приятную девицу, с которой и возжелал в приближающиеся выходные слиться в экстазе. Девица оказалась капризная и своенравная, заявила, что не какая-нибудь портовая шлюха, а дочь губернатора Ямайки и воспитывалась в самом изысканном и утонченном окружении. Потому пирату было вежливо предложено подтереться своими пиастрами, благосклонность высокородной девицы он может снискать лишь дорогим подарком: вожделенными сапожками из далекого Китая.
Чувствуя единственной ягодицей подвох, морской волк все же решил рискнуть и съездить с сударыней на рынок. Отплытие было назначено на субботу.
Утром в субботу, пока одноногий полировал протез и украшал костыль розами, голубиной почтой было доставлено письмо от прелестницы, что пешком она не ходит, грязной пиратской шлюпкой брезгует, а подавай-ка ей к крыльцу карету.
Карету достать пропойце-пирату было явно негде, пришлось идти откапывать занесенную песком старую золотарскую телегу. Не успели склянки пробить полдень, как старый калека, проклиная всех от дворников до губернатора, уже трясся в телеге подгоняя ломовых лошадей. День был базарный, потому к крыльцу особняка богини Сильвер пробился не скоро. Лакей-привратник отправился доложить о прибытии гостя и через пол часа на повозку вспорхнуло дивное нежное создание, пропев дивным голоском приветственное: «ну, ё… твою мать! Где тебя носило, бл..ть!? И что это за колымага? Ты что, нищий жлоб чтоль, бл…?!» Да, господа, изысканные манеры – это вам не хрен слепого старика Пью.
Продравшись на четырехколесной развалюхе через толпу, старый калека часа два хромал по торговым лавкам вслед за красавицей, попутно выдирая из ее нежных ручек шмотки, драгоценности и прочие предметы роскоши. Наконец сапожки были найдены, куплены и помещены в сундук позади телеги. Далее, прежде чем отправиться в портовую гостиницу, красавица попросила заехать к ней домой, т.к. она хотела бы сразить старого пирата наповал своим белоснежным батистовым бельем, увы, забытым дома. Еще час тряски по булыжникам и красавица, чмокнув одноногого в щечку, с коробкой подмышкой взлетает на крыльцо и растворяется в тени парадного подъезда… Не успел флибустьер раскурить трубку, как появился лакей и сообщил: «сударыня извиняется, но она совсем забыла, что у нее сегодня важный визит на бал к полковнику крепостного гарнизона. Она благосклонно примет г-на Сильвера в другой раз».
Что ж делать, пришлось пирату разворачивать свою телегу назад к хижине, ведь не брать же приступом обитель губернатора ради капризной девчонки. Поставив повозку на заднем дворе и открыв сундук, старый пройдоха извлек левый сапог и надежно закопал его под пальмой. Ведь пока девица пудрила носик, сидя на телеге, одноногий, не испытывая к высшему свету никакого доверия, аккуратно умыкнул один сапог из коробки как залог хорошего расположения своенравной красавицы.
С тех пор прошло много времени, и старые пираты рассказывают, как в темную ночь бродит среди скал дочка губернатора и зовет к себе с мольбою моряков, обещая пламенную ночь за левый сапог. И горе зазевавшимся мореходам, все они кормят рыб на морском дне.
Ну а Сильвер, говорят, особо не грустил и за свою короткую пиратскую жизнь награбил и пропил богатств, на которые можно было бы купить тысячи сапожков. Но с девками рассчитывался впредь лишь звонкой монетой и только наутро после бурного веселья.
Чувствуя единственной ягодицей подвох, морской волк все же решил рискнуть и съездить с сударыней на рынок. Отплытие было назначено на субботу.
Утром в субботу, пока одноногий полировал протез и украшал костыль розами, голубиной почтой было доставлено письмо от прелестницы, что пешком она не ходит, грязной пиратской шлюпкой брезгует, а подавай-ка ей к крыльцу карету.
Карету достать пропойце-пирату было явно негде, пришлось идти откапывать занесенную песком старую золотарскую телегу. Не успели склянки пробить полдень, как старый калека, проклиная всех от дворников до губернатора, уже трясся в телеге подгоняя ломовых лошадей. День был базарный, потому к крыльцу особняка богини Сильвер пробился не скоро. Лакей-привратник отправился доложить о прибытии гостя и через пол часа на повозку вспорхнуло дивное нежное создание, пропев дивным голоском приветственное: «ну, ё… твою мать! Где тебя носило, бл..ть!? И что это за колымага? Ты что, нищий жлоб чтоль, бл…?!» Да, господа, изысканные манеры – это вам не хрен слепого старика Пью.
Продравшись на четырехколесной развалюхе через толпу, старый калека часа два хромал по торговым лавкам вслед за красавицей, попутно выдирая из ее нежных ручек шмотки, драгоценности и прочие предметы роскоши. Наконец сапожки были найдены, куплены и помещены в сундук позади телеги. Далее, прежде чем отправиться в портовую гостиницу, красавица попросила заехать к ней домой, т.к. она хотела бы сразить старого пирата наповал своим белоснежным батистовым бельем, увы, забытым дома. Еще час тряски по булыжникам и красавица, чмокнув одноногого в щечку, с коробкой подмышкой взлетает на крыльцо и растворяется в тени парадного подъезда… Не успел флибустьер раскурить трубку, как появился лакей и сообщил: «сударыня извиняется, но она совсем забыла, что у нее сегодня важный визит на бал к полковнику крепостного гарнизона. Она благосклонно примет г-на Сильвера в другой раз».
Что ж делать, пришлось пирату разворачивать свою телегу назад к хижине, ведь не брать же приступом обитель губернатора ради капризной девчонки. Поставив повозку на заднем дворе и открыв сундук, старый пройдоха извлек левый сапог и надежно закопал его под пальмой. Ведь пока девица пудрила носик, сидя на телеге, одноногий, не испытывая к высшему свету никакого доверия, аккуратно умыкнул один сапог из коробки как залог хорошего расположения своенравной красавицы.
С тех пор прошло много времени, и старые пираты рассказывают, как в темную ночь бродит среди скал дочка губернатора и зовет к себе с мольбою моряков, обещая пламенную ночь за левый сапог. И горе зазевавшимся мореходам, все они кормят рыб на морском дне.
Ну а Сильвер, говорят, особо не грустил и за свою короткую пиратскую жизнь награбил и пропил богатств, на которые можно было бы купить тысячи сапожков. Но с девками рассчитывался впредь лишь звонкой монетой и только наутро после бурного веселья.
понедельник, 02 января 2012
Бомжи - тоже люди, хоть и бомжи.
Учитель сказал:
- Вчера мы не закончили разговор о проблемах. Что для вас является наибольшей проблемой в общении с другими людьми?
Ученики задумались, наконец, один из них сказал:
- Я знаю, Учитель. Меня просто бесит ситуация, когда я договариваюсь с кем-то о встрече, прихожу, а его нет вообще или он заставляет меня ждать.
Другой ученик сказал:
- А меня больше всего раздражает, когда кто-нибудь обещает мне что-то, а потом не делает.
Третий ученик пожаловался:
- Я просто ненавижу, когда человек не дает конкретного ответа. Не важно, предлагаю ли я ему товар или спрашиваю, как он собирается провести выходные.
Больше учеников в тот день не было. Учитель спросил первого ученика:
- Скажи, ты хоть раз опаздывал куда-то?
- Я не помню таких случаев, может быть, только в детстве. Я постоянно смотрю на часы и тороплюсь.
Второго ученика Учитель спросил:
- Ты всегда выполняешь свои обещания?
- Да, - ответил ученик, - чего бы мне это ни стоило!
Третьему ученику Учитель задал вопрос:
- Ты сам всегда конкретен в своих высказываниях?
- Абсолютно! - воскликнул третий ученик.
- А теперь представьте, - сказал Учитель, - что вам не нужно никуда спешить, совершенно необязательно отвечать за свои слова и можно говорить общими словами, практически ни о чем.
Каждый из учеников подумал о своем, и, увидев, как все трое задумчиво опустили головы, Учитель продолжил:
- Нас больше всего раздражает в других то, чего мы сами не можем себе позволить. Мы думаем, что это проблемы, но гораздо чаще это наша зависть.
Автор: Тадао Ямагучи
- Вчера мы не закончили разговор о проблемах. Что для вас является наибольшей проблемой в общении с другими людьми?
Ученики задумались, наконец, один из них сказал:
- Я знаю, Учитель. Меня просто бесит ситуация, когда я договариваюсь с кем-то о встрече, прихожу, а его нет вообще или он заставляет меня ждать.
Другой ученик сказал:
- А меня больше всего раздражает, когда кто-нибудь обещает мне что-то, а потом не делает.
Третий ученик пожаловался:
- Я просто ненавижу, когда человек не дает конкретного ответа. Не важно, предлагаю ли я ему товар или спрашиваю, как он собирается провести выходные.
Больше учеников в тот день не было. Учитель спросил первого ученика:
- Скажи, ты хоть раз опаздывал куда-то?
- Я не помню таких случаев, может быть, только в детстве. Я постоянно смотрю на часы и тороплюсь.
Второго ученика Учитель спросил:
- Ты всегда выполняешь свои обещания?
- Да, - ответил ученик, - чего бы мне это ни стоило!
Третьему ученику Учитель задал вопрос:
- Ты сам всегда конкретен в своих высказываниях?
- Абсолютно! - воскликнул третий ученик.
- А теперь представьте, - сказал Учитель, - что вам не нужно никуда спешить, совершенно необязательно отвечать за свои слова и можно говорить общими словами, практически ни о чем.
Каждый из учеников подумал о своем, и, увидев, как все трое задумчиво опустили головы, Учитель продолжил:
- Нас больше всего раздражает в других то, чего мы сами не можем себе позволить. Мы думаем, что это проблемы, но гораздо чаще это наша зависть.
Автор: Тадао Ямагучи
понедельник, 14 ноября 2011
Бомжи - тоже люди, хоть и бомжи.
Добрый день! Мне, пожалуйста полкило секса.
- Двести грамм любви в нагрузку возьмёте?
- Нет, спасибо, только секс.
- Секс - товар дефицитный, без нагрузки не отпускаем, у нас полный склад любви, гниёт уже!
- Помилуйте, мне некогда..., любовь у меня уже есть, мне нужен секс... И потом, вы что, предлагаете мне в довесок гнилую любовь, и я за неё ещё и доплачивать должен?!
- Ничего не знаю! Хотите секс, берите любовь, хотя бы 150 грамм, кому-нибудь отдадите, собачкам...
- Дожили... Давайте килограмм секса и 200 любви, только любовь эту вашу гнилую не кладите мне, оставьте её себе.
- Это не моя любовь! Это ваша любовь, купили - забирайте! Склад не резиновый...
- Тогда хотя бы не кладите её вместе с сексом, в отдельный пакет положите, а то и секс испортится...
- Двести грамм любви в нагрузку возьмёте?
- Нет, спасибо, только секс.
- Секс - товар дефицитный, без нагрузки не отпускаем, у нас полный склад любви, гниёт уже!
- Помилуйте, мне некогда..., любовь у меня уже есть, мне нужен секс... И потом, вы что, предлагаете мне в довесок гнилую любовь, и я за неё ещё и доплачивать должен?!
- Ничего не знаю! Хотите секс, берите любовь, хотя бы 150 грамм, кому-нибудь отдадите, собачкам...
- Дожили... Давайте килограмм секса и 200 любви, только любовь эту вашу гнилую не кладите мне, оставьте её себе.
- Это не моя любовь! Это ваша любовь, купили - забирайте! Склад не резиновый...
- Тогда хотя бы не кладите её вместе с сексом, в отдельный пакет положите, а то и секс испортится...
четверг, 15 сентября 2011
Бомжи - тоже люди, хоть и бомжи.
Жил-был король. Кривой на один глаз, хромой на одну ногу, косорукий. И захотел король, чтобы художник написал его портрет. Пришел художник и написал все как есть: глаз кривой, рука одна короче другой, на одну ногу припадает. Посмотрел король на этот портрет и велел его сжечь, а художника казнить. Пришел другой художник и нарисовал красавца: глаза орлиные (оба!), ноги стройные, и руки тоже в порядке. Посмотрел король. Еще больше оскорбился и велел портрет сжечь, а художника казнить. Пришел третий художник и нарисовал короля, сидящим на коне и стреляющим из лука: глаз прищурен (кривой), короткую руку не видно, хромая нога в стремени. Этот портрет король повесил в тронном зале, а художника наградил.
Прелесть правды в том, что есть множество способов обойти ее, причем, не прослыв при этом лгуном.
Вот задумчивость на меня напала: правда в отношениях двоих нужна или, наоборот, разрушительна?
И кто и когда имеет право резать ее, правду-матку? И имеет ли? Может лучше поберечь близкого, недоговаривая то, что заведомо причинит боль, если дорожишь им?
Прелесть правды в том, что есть множество способов обойти ее, причем, не прослыв при этом лгуном.
Вот задумчивость на меня напала: правда в отношениях двоих нужна или, наоборот, разрушительна?
И кто и когда имеет право резать ее, правду-матку? И имеет ли? Может лучше поберечь близкого, недоговаривая то, что заведомо причинит боль, если дорожишь им?
вторник, 06 сентября 2011
Бомжи - тоже люди, хоть и бомжи.
Один очень известный психолог начал свой семинар по психологии, подняв вверх 500-рублевую купюру. В зале собралось около 200 человек. Психолог спросил, кто хочет получить купюру. Все, как по команде, подняли руки. Прежде чем один из вас получит эту купюру, я кое-что с ней сделаю, — продолжил психолог. Он скомкал купюру и затем спросил, хочет ли кто-нибудь все еще ее получить. И опять все подняли руки. Тогда, — ответил он, — я делаю следующее, и, бросив купюру на пол, слегка повозил ее ботинком по грязному полу. Затем он поднял купюру, купюра была мятая и грязная. «Ну кому из вас она нужна в таком виде?» И все опять подняли руки. Дорогие друзья, — сказал психолог, — только что вы получили ценный, наглядный урок. Несмотря на все то, что я проделал с купюрой, вы все хотели ее получить, так как она не потеряла своей ценности. Она все еще купюра достоинствoм в 500 рублей. В нашей жизни часто случается, что мы оказываемся выброшенными из седла, растоптанными, лежащими на полу или в полном дерьме. Это реалии нашей жизни. В таких стуациях мы чувствуем себя никчемными. Но не важно, что случилось или случится, ТЫ НИКОГДА не потеряешь своей ценности. Грязный или чистый, помятый или отутюженный — ТЫ всегда будешь бесценен для всех тех, кто тебя любит. Наша ценность определяется не тем, что мы делаем или с кем мы знакомы, а тем — КАКОЙ ТЫ.
воскресенье, 04 сентября 2011
Бомжи - тоже люди, хоть и бомжи.
Когда уже нет сил для любви, есть еще силы для ревности.
Ревность у мужчины складывается из эгоизма, доведенного до чертиков, из самолюбия, захваченного врасплох, и раздраженного ложного тщеславия. Оноре де Бальзак
Ревность иной раз есть не только смерть и разрушение любящего, но часто убивает самую любовь, - в особенности, когда порождает негодование: ведь ревность настолько раздувается этим своим детищем, что отталкивает любовь и начинает пренебрегать объектом, и даже вовсе перестает считать ее своим объектом. Джордано Бруно
Кто не ревнует, тот не умеет любить. Сомнения в любимой даме лишь разжигают страсти пламя. Анн и Серж Голон
Ревность - это источник мук для влюбленного и обид для любимой. Карло Гольдони
Ревнивый человек в душе желал бы быть не больше и не меньше, как богом, для предмета своей любви. Бенджамин Джонсон
В истинно любящем сердце или ревность убивает любовь, или любовь убивает ревность. Совершенно противоположное бывает со страстью. Федор Михайлович Достоевский
Ревность - это боязнь превосходства другого лица. Александр Дюма-сын
Ревнует не тот, кто любит, а тот, кто хочет, чтобы его любили.
Мужчина ревнует к своим предшественникам, женщина - к тем, кто придет после нее.
Ревность — это источник мук для любящего и обид для любимой.
Ревность всегда рождается вместе с любовью,но не всегда вместе с ней умирает!
Ревность мучительна, но она укрепляет чувство.
Эта ревностная боль спалила меня дотла... Но мы нашли компромисс ...ведь Боль и Я - женщины....
Можно влюбиться из одной только ревности.
Ревность — остроумнейшая страсть и тем не менее все еще величайшая глупость.
Ревность - это как жидкость для разжигания костров, которую покупают неопытные туристы. Когда человек начинает подливать ревность в огонь любви, значит огонь сам по себе уже едва горит. Или пламя не греет и хочется его усилить.
Ревность всегда смотрит в подзорную трубу, делающую маленькие предметы большими, карликов - гигантами, подозрения - истинами. - М. Сервантес.
Говорят, если мы не ревнуем, значит, не любим. Ревность может разрушить самые крепкие отношения. Однако, она — непременный атрибут любви. Я ревную тебя также сильно, как и люблю.
Хотите удержать молодого человека - сделайте так, чтобы он немножко вас ревновал; хотите потерять его - сделайте так, чтобы он стал ревновать вас чуть больше.
ревность..первый признак не уверенности в себе
Ревность-это значит:ничего не знать,иметь буйное воображение и бояться всего
Женщина, никого не любящая, ни в ком не может вызвать ревности.
Для ревности нет ничего хуже смеха.
любить-доверять....доверять- не ревновать
ревность...самое худшее,что только бывает в отношениях..((
Говорят, если мы не ревнуем, значит, не любим. Ревность может разрушить самые крепкие отношения. Однако, она — непременный атрибут любви. Я ревную тебя также сильно, как и люблю
Из ревнивых женихов выходят равнодушные мужья.. Виктория Демидова
Ревность - разновидность чувства собственности. Поль Лафарг
Укол болезнен, но целителен. Ревность мучительна, но она укрепляет чувство. Андре Моруа (Эмиль Герцог)
Не тогда человек ревнует, когда любит, а когда хочет быть любимым.
Ревность у мужчины бывает всегда доказательством сильной любви, у женщины она часто всего лишь самолюбие, потому что мы видим, как некоторые из них ревнуют своих мужей, которых совсем не любят. Неизвестный автор
Ревность легковерна, как дитя, и бешена, как дикое животное. Николай Алексеевич Некрасов
Ревность - остроумнейшая страсть и тем не менее все еще величайшая глупость. Фридрих Ницше
Женщина, никого не любящая, ни в ком не может вызвать ревности. Мигель Сервантес де Сааведра
Ревность, являясь у мужчины слабостью, у женщины является силой и возбуждает ее предприимчивость. Анатоль Франс (Тибо)
Ревность - чудовище, само себя и зачинающее, и рождающее. Уильям Шекспир
Ревнивцы не нуждаются в поводе: они часто ревнуют совсем не по поводу, а потому что ревнивы. Уильям Шекспир
Ревность - это значит: ничего не знать, иметь буйное воображение и бояться всего. Луиза Де Вильморен
Ревнуют не к человеку, а к чувству, ранее предназначенному тебе, а теперь - другому и потому потерянному для тебя. Безвозвратно или нет - подскажет жизнь. Но надо помнить, что всё познаётся в сравнении и, если это была ошибка, чувство вернётся. Лишь бы это было не поздно.
Ревность - лезвие без ручки: больше всего ранишь себя.
Ревность - лучший способ причинить страшную боль самому себе!
Ревность - это подозрение, что изменяешь не только ты, но и тебе...)
Ревность у мужчины складывается из эгоизма, доведенного до чертиков, из самолюбия, захваченного врасплох, и раздраженного ложного тщеславия. Оноре де Бальзак
Ревность иной раз есть не только смерть и разрушение любящего, но часто убивает самую любовь, - в особенности, когда порождает негодование: ведь ревность настолько раздувается этим своим детищем, что отталкивает любовь и начинает пренебрегать объектом, и даже вовсе перестает считать ее своим объектом. Джордано Бруно
Кто не ревнует, тот не умеет любить. Сомнения в любимой даме лишь разжигают страсти пламя. Анн и Серж Голон
Ревность - это источник мук для влюбленного и обид для любимой. Карло Гольдони
Ревнивый человек в душе желал бы быть не больше и не меньше, как богом, для предмета своей любви. Бенджамин Джонсон
В истинно любящем сердце или ревность убивает любовь, или любовь убивает ревность. Совершенно противоположное бывает со страстью. Федор Михайлович Достоевский
Ревность - это боязнь превосходства другого лица. Александр Дюма-сын
Ревнует не тот, кто любит, а тот, кто хочет, чтобы его любили.
Мужчина ревнует к своим предшественникам, женщина - к тем, кто придет после нее.
Ревность — это источник мук для любящего и обид для любимой.
Ревность всегда рождается вместе с любовью,но не всегда вместе с ней умирает!
Ревность мучительна, но она укрепляет чувство.
Эта ревностная боль спалила меня дотла... Но мы нашли компромисс ...ведь Боль и Я - женщины....
Можно влюбиться из одной только ревности.
Ревность — остроумнейшая страсть и тем не менее все еще величайшая глупость.
Ревность - это как жидкость для разжигания костров, которую покупают неопытные туристы. Когда человек начинает подливать ревность в огонь любви, значит огонь сам по себе уже едва горит. Или пламя не греет и хочется его усилить.
Ревность всегда смотрит в подзорную трубу, делающую маленькие предметы большими, карликов - гигантами, подозрения - истинами. - М. Сервантес.
Говорят, если мы не ревнуем, значит, не любим. Ревность может разрушить самые крепкие отношения. Однако, она — непременный атрибут любви. Я ревную тебя также сильно, как и люблю.
Хотите удержать молодого человека - сделайте так, чтобы он немножко вас ревновал; хотите потерять его - сделайте так, чтобы он стал ревновать вас чуть больше.
ревность..первый признак не уверенности в себе
Ревность-это значит:ничего не знать,иметь буйное воображение и бояться всего
Женщина, никого не любящая, ни в ком не может вызвать ревности.
Для ревности нет ничего хуже смеха.
любить-доверять....доверять- не ревновать
ревность...самое худшее,что только бывает в отношениях..((
Говорят, если мы не ревнуем, значит, не любим. Ревность может разрушить самые крепкие отношения. Однако, она — непременный атрибут любви. Я ревную тебя также сильно, как и люблю
Из ревнивых женихов выходят равнодушные мужья.. Виктория Демидова
Ревность - разновидность чувства собственности. Поль Лафарг
Укол болезнен, но целителен. Ревность мучительна, но она укрепляет чувство. Андре Моруа (Эмиль Герцог)
Не тогда человек ревнует, когда любит, а когда хочет быть любимым.
Ревность у мужчины бывает всегда доказательством сильной любви, у женщины она часто всего лишь самолюбие, потому что мы видим, как некоторые из них ревнуют своих мужей, которых совсем не любят. Неизвестный автор
Ревность легковерна, как дитя, и бешена, как дикое животное. Николай Алексеевич Некрасов
Ревность - остроумнейшая страсть и тем не менее все еще величайшая глупость. Фридрих Ницше
Женщина, никого не любящая, ни в ком не может вызвать ревности. Мигель Сервантес де Сааведра
Ревность, являясь у мужчины слабостью, у женщины является силой и возбуждает ее предприимчивость. Анатоль Франс (Тибо)
Ревность - чудовище, само себя и зачинающее, и рождающее. Уильям Шекспир
Ревнивцы не нуждаются в поводе: они часто ревнуют совсем не по поводу, а потому что ревнивы. Уильям Шекспир
Ревность - это значит: ничего не знать, иметь буйное воображение и бояться всего. Луиза Де Вильморен
Ревнуют не к человеку, а к чувству, ранее предназначенному тебе, а теперь - другому и потому потерянному для тебя. Безвозвратно или нет - подскажет жизнь. Но надо помнить, что всё познаётся в сравнении и, если это была ошибка, чувство вернётся. Лишь бы это было не поздно.
Ревность - лезвие без ручки: больше всего ранишь себя.
Ревность - лучший способ причинить страшную боль самому себе!
Ревность - это подозрение, что изменяешь не только ты, но и тебе...)
пятница, 02 сентября 2011
Бомжи - тоже люди, хоть и бомжи.
На поляне, среди огромного леса, жил-был волшебник, у которого было большое стадо овец. Каждый день он съедал одну овцу из стада. Овцы причиняли волшебнику много беспокойства - они разбегались по лесу, и ему приходилось тратить очень много времени на то, чтобы поймать одну овцу, а других снова собрать в стадо. Конечно же овца, которую он собирался убить, чувствовала это и начинала отчаянно сопротивляться, и ее крики пугали других. И тогда волшебник решил придумать такую хитрость – он поговорил с каждой овцой наедине, и каждой что-то внушил.
Одной он сказал: "Ты не овца, ты такой же человек, как и я. Тебе нечего бояться, ведь я убиваю и съедаю только овец, но ты единственный человек в этом стаде и значит - мой лучший друг".
Второй он сказал: "Почему ты убегаешь от меня, как другие овцы. Ты же львица и тебе нечего бояться. Я убиваю только овец, а ты мой друг".
Третьей он внушил: "Послушай, ты не овца, ты волчица. Волчица, которую я уважаю. Я, как и раньше, буду продолжать убивать ежедневно одну овцу из стада, но волчице, лучшему другу волшебника, нечего бояться".
Таким образом, он поговорил с каждой из овец и каждой внушил, что она не овца, а совершенно другое животное, которое отличается от всех остальных овец в стаде. После этого разговора поведение овец полностью изменилось – они совершенно спокойно паслись и больше никогда не убегали в лес. И когда волшебник убивал очередную овцу, они думали: "Ну вот, убили еще одну овцу, а мне - льву, волку, человеку, лучшему другу волшебника, нечего бояться".
И даже овцы, которых он убивал, перестали сопротивляться. Он просто подходил к одной из них и говорил: "О, мой лучший друг, мы давно не общались. Пойдем ко мне на двор. Мне нужно с тобой посоветоваться по поводу стада овец". И овца с гордостью шла за волшебником на двор. И там он действительно спрашивал у своего лучшего друга, как идут дела в стаде. Жертва с радостью рассказывала ему обо всем, а потом волшебник убивал ее. Поскольку смерть наступала мгновенно, то овца ничего не успевала понять.
Волшебник был очень доволен - он высоко поднял самооценку каждой из овец, в итоге они перестали забивать себе голову мыслями о неизбежной смерти, стали менее невротичны, наслаждались жизнью и спокойно щипали траву, в результате чего их мясо стало значительно вкуснее. На протяжении многих лет волшебник легко управлялся с огромным стадом, и самое интересное, что остальные овцы стали ему помогать - если какая-нибудь слишком сообразительная овца начинала догадываться об истинном положении вещей, то остальные овц.. ну, то есть львы, люди, волки - лучшие друзья волшебника, сообщали ему о странном поведении этой овцы, и на следующий день волшебник с удовольствием ее съедал.
Музыка народная. Слова народные.
То бишь авторство неизвестно, но ёмко.
Одной он сказал: "Ты не овца, ты такой же человек, как и я. Тебе нечего бояться, ведь я убиваю и съедаю только овец, но ты единственный человек в этом стаде и значит - мой лучший друг".
Второй он сказал: "Почему ты убегаешь от меня, как другие овцы. Ты же львица и тебе нечего бояться. Я убиваю только овец, а ты мой друг".
Третьей он внушил: "Послушай, ты не овца, ты волчица. Волчица, которую я уважаю. Я, как и раньше, буду продолжать убивать ежедневно одну овцу из стада, но волчице, лучшему другу волшебника, нечего бояться".
Таким образом, он поговорил с каждой из овец и каждой внушил, что она не овца, а совершенно другое животное, которое отличается от всех остальных овец в стаде. После этого разговора поведение овец полностью изменилось – они совершенно спокойно паслись и больше никогда не убегали в лес. И когда волшебник убивал очередную овцу, они думали: "Ну вот, убили еще одну овцу, а мне - льву, волку, человеку, лучшему другу волшебника, нечего бояться".
И даже овцы, которых он убивал, перестали сопротивляться. Он просто подходил к одной из них и говорил: "О, мой лучший друг, мы давно не общались. Пойдем ко мне на двор. Мне нужно с тобой посоветоваться по поводу стада овец". И овца с гордостью шла за волшебником на двор. И там он действительно спрашивал у своего лучшего друга, как идут дела в стаде. Жертва с радостью рассказывала ему обо всем, а потом волшебник убивал ее. Поскольку смерть наступала мгновенно, то овца ничего не успевала понять.
Волшебник был очень доволен - он высоко поднял самооценку каждой из овец, в итоге они перестали забивать себе голову мыслями о неизбежной смерти, стали менее невротичны, наслаждались жизнью и спокойно щипали траву, в результате чего их мясо стало значительно вкуснее. На протяжении многих лет волшебник легко управлялся с огромным стадом, и самое интересное, что остальные овцы стали ему помогать - если какая-нибудь слишком сообразительная овца начинала догадываться об истинном положении вещей, то остальные овц.. ну, то есть львы, люди, волки - лучшие друзья волшебника, сообщали ему о странном поведении этой овцы, и на следующий день волшебник с удовольствием ее съедал.
Музыка народная. Слова народные.
То бишь авторство неизвестно, но ёмко.
суббота, 15 января 2011
Бомжи - тоже люди, хоть и бомжи.
"История эта давняя-предавняя, и случилась она в одном пустынном краю. Редкие деревца тамошние не давали плодов, а если и давали, то их можно было по пальцам перечесть. И жил в том краю человек, выдающий себя за "пророка". Так вот, изрек он как-то волю - якобы Божью: "Воти всем вам завет мой: пусть каждый съедает в день не больше одного плода. И да будет писано сие в Священной Книге. А ежели кто преступит Закон, то будет повинен в страшном грехе против Бога и рода человеческого". По тем временам то было только во благо всем местным жителям. Закон блюли верой и правдой не одну сотню лет - до той самой поры, покуда ученые мужи не нашли способ, как обратить пустыню в тучную ниву. И сделался тот край враз благодатным: деревья стали давать столько плодов, что и не счесть. Но из-за того, что и святые отцы, и миряне блюли Закон, деревья склонились под тяжестью спелых плодов аж до самой земли. "По пложу в день" - так было писано в Законе. И всякого, кого изобличали в пресловутом грехе против рода человеческого, считали богохульником. Про таких отщепенцев, дерзнувших усомниться в истинности и величии Слова Божия, говорили, будто они-де обыяны гордыней и не способны ни верить, ни повиноваться разуму, хотя только так и можно обрести дар Высшей истины. Ну а поскольку так называемый "пророк" давно почил в бозе, никто не мог узнать, должно ли по-прежнему испольнять Закон, когда все в жизни переменилось до неузнаваемости. Между тем святые отцы знай себе требовали, чтобы Закон исполнялся с прежней неукоснительностью. Шли годы, и все больше народу пренебрегало Законом, Богом и Верой. Кое-кто нарушал закон втайне - и всякий раз стыдился. Что же до "законопослушных", так те продолжали чтить Закон по всей Строгости, веруя, что они лучше всех, хоть сами следовали бессмысленному обычаю, давно отжившему свой век. А отрешиться от него не могли - духу не хватало. Такая вот история."
(с) Шафик Кешавджи. "Король, мудрец и шут".
(с) Шафик Кешавджи. "Король, мудрец и шут".
воскресенье, 29 августа 2010
Бомжи - тоже люди, хоть и бомжи.
Любовь, конечно, великая тайна и все такое. Но настоящая загадка — зачем мы так страдаем, когда нас бросают?
Зачем мужчина убивает себя просто потому, что кто-то сказал «прощай»? Наконец, за дело взялись исследователи. Теперь мы точно знаем, что с нами происходит и каков единственно верный способ это пережить.
читать дальше
Зачем мужчина убивает себя просто потому, что кто-то сказал «прощай»? Наконец, за дело взялись исследователи. Теперь мы точно знаем, что с нами происходит и каков единственно верный способ это пережить.
читать дальше
пятница, 25 июня 2010
Бомжи - тоже люди, хоть и бомжи.
Дежурный по депо, подписав маршрутный лист, откинулся в кресле, открыл стеклянную дверцу маленького шкафчика на стене, снял ключи с биркой N717 и протянул их машинисту. Борис Вадимович Пичугин, прочтя телеграммы, пришедшие в депо за последние три дня, расписался в журнале об ознакомлении с причинами крушения на одесской дороге, попрощался с дежурным, миновал цех ПТО, вышел в огромные ворота и, переступая через рельсы, пошел к электровозу N717 .
читать дальше
читать дальше
вторник, 22 июня 2010
Бомжи - тоже люди, хоть и бомжи.
Он мчался, вдавливая педаль газа в пол и не видя ничего перед собой. Голова разрывалась от бессмысленных вопросов, кожу словно жгло огнем, в горле пересохло. Он не хотел верить, что больше ничего нельзя сделать. Он рычал сквозь стиснутые зубы, рычание постепенно перешло в вой... Как ни сопротивлялись его чувства, разум упрямо твердил: ВСЁ! Финиш! Финал! Красивое кино под названием «Коля и Таня» закончилось, и повторного сеанса не предвидится. Несколько раз он едва не вылетел с дороги, но, словно в ступоре, продолжал давить на газ.
Красно-синие всполохи, отразившиеся в зеркале заднего вида, и резкий голос с металлическими нотками, приказавший «принять вправо и остановиться», вернули его к реальности. Вяло посматривая в зеркало, он взял вправо, остановился, заглушил двигатель и сидел, не в силах пошевелиться.
В стекло с водительской стороны постучали. Рядом с машиной стоял сотрудник автоинспекции. Когда опустилось стекло, милиционер коротко козырнул и сказал:
— Лейтенант Крупин. Предъявите, пожалуйста документы.
Просмотрев документы, он произнес:
— Что же так правила нарушаем, Николай Николаевич? Пересекаем сплошную линию, не включаем указателей поворота, не соблюдаем скоростной режим? Прямо даже не знаю за что штраф выписывать, стольно нарушений.
Ему сейчас вовсе не хотелось выслушивать нотацию, и он огрызнулся:
— Мне все равно, командир, пиши, что должен.
Лейтенант склонил голову, заглядывая внутрь машины и внимательно разглядывая водителя.
— С вами все в порядке? Спиртное не употребляли?
— Нет. — Внезапно тугой комок подкатил к горлу, он сглотнул и сказал:
— Нет, не употреблял, но собираюсь употребить, и много. Очень много.
Неожиданно для него самого на глазах появились слезы. Он резко отвернулся и вытер лицо рукавом.
Автоинспектор смотрел на него, похлопывая документами по ладони.
— Телка, что ли, бросила?
— Она не телка...
— А-а-а, ну понятно! Далеко живешь?
— Пара кварталов.
— Езжай осторожней, — сказал лейтенант, возвращая документы. — Тебе, может, сейчас и плохо, но другие в этом не виноваты.
— Да... хорошо... — сказал он пряча в карман права и техпаспорт.
— И будешь пить — только не водку, — сказал лейтенант. — От нее только хуже. Коньяк. Он и мозги прочистит, и душу немного успокоит. И за руль как выпьешь — даже не вздумай! Понял?
-Да.
— Долго здесь не стой, знак не просто так повесили. Автоинспектор направился к своей машине, а он поднял стекло, откинулся на сиденье и приложил ладонь к горячему лбу.
Странно, но от проявленного участия со стороны совершенно незнакомого человека стало немного лучше.
Коньяк. Коньяк у него дома есть. Двигатель снова заурчал. Остаток пути до дома Коля проехал, не нарушив ни одного правила, словно отдавал долг инспектору за его понимание.
Потому наверное сейчас и живой.
Красно-синие всполохи, отразившиеся в зеркале заднего вида, и резкий голос с металлическими нотками, приказавший «принять вправо и остановиться», вернули его к реальности. Вяло посматривая в зеркало, он взял вправо, остановился, заглушил двигатель и сидел, не в силах пошевелиться.
В стекло с водительской стороны постучали. Рядом с машиной стоял сотрудник автоинспекции. Когда опустилось стекло, милиционер коротко козырнул и сказал:
— Лейтенант Крупин. Предъявите, пожалуйста документы.
Просмотрев документы, он произнес:
— Что же так правила нарушаем, Николай Николаевич? Пересекаем сплошную линию, не включаем указателей поворота, не соблюдаем скоростной режим? Прямо даже не знаю за что штраф выписывать, стольно нарушений.
Ему сейчас вовсе не хотелось выслушивать нотацию, и он огрызнулся:
— Мне все равно, командир, пиши, что должен.
Лейтенант склонил голову, заглядывая внутрь машины и внимательно разглядывая водителя.
— С вами все в порядке? Спиртное не употребляли?
— Нет. — Внезапно тугой комок подкатил к горлу, он сглотнул и сказал:
— Нет, не употреблял, но собираюсь употребить, и много. Очень много.
Неожиданно для него самого на глазах появились слезы. Он резко отвернулся и вытер лицо рукавом.
Автоинспектор смотрел на него, похлопывая документами по ладони.
— Телка, что ли, бросила?
— Она не телка...
— А-а-а, ну понятно! Далеко живешь?
— Пара кварталов.
— Езжай осторожней, — сказал лейтенант, возвращая документы. — Тебе, может, сейчас и плохо, но другие в этом не виноваты.
— Да... хорошо... — сказал он пряча в карман права и техпаспорт.
— И будешь пить — только не водку, — сказал лейтенант. — От нее только хуже. Коньяк. Он и мозги прочистит, и душу немного успокоит. И за руль как выпьешь — даже не вздумай! Понял?
-Да.
— Долго здесь не стой, знак не просто так повесили. Автоинспектор направился к своей машине, а он поднял стекло, откинулся на сиденье и приложил ладонь к горячему лбу.
Странно, но от проявленного участия со стороны совершенно незнакомого человека стало немного лучше.
Коньяк. Коньяк у него дома есть. Двигатель снова заурчал. Остаток пути до дома Коля проехал, не нарушив ни одного правила, словно отдавал долг инспектору за его понимание.
Потому наверное сейчас и живой.
понедельник, 03 мая 2010
Бомжи - тоже люди, хоть и бомжи.
Сильное видео. Кот пытается оживить убитую подругу
вторник, 27 апреля 2010
Бомжи - тоже люди, хоть и бомжи.
Мои друзья
Аня, симпатичная девчонка, выросли вместе, двадцать лет - ровесница моя. Мать умерла, когда ей было 10. Отец запил, продал квартиру. Уехали жить в деревню. Окончила сельскую школу, поступила в ЧГУ на заочку, жить надо на что-то - устроилась продавщицей в ларек, конечно же, без прописки. Однокомнатку на окраине снимала. Менты, контролирующие этот район, пришли к ней на вторую смену: "Гражданочка, покажите паспорт. А-га! А где регистрация? Нет. Отлично! Будешь, тварь деревенская, отрабатывать!" Что она могла ответить? Что она могла сделать, семнадцатилетняя? Да ничего! Изнасиловали. Ревела всю ночь, хотела вены вспороть. Не смогла…
Первый раз всегда тяжело, потом легче стало. Сломалась, сейчас по вызову работает.
Видел недавно: опухшая, с мешками под когда-то красивыми глазами, с синяками на ногах от побоев, теперь курит и, я очень надеюсь, что не колется.
Коля, бывший одноклассник, жил в соседнем подъезде. Его жизни можно было позавидовать: третий курс, юрфак, работа перспективная, девушка беременна, любили друг друга, жениться собирались, родители с квартирой помочь хотели.
Во дворе с чьих-то жигулей колеса сняли, пришла повестка: мол так-и-так, явитесь к нам в отдел как свидетель по такому-то делу. Пришел, дурачок, еще и костюм с галстуком одел. Били грамотно, по почкам, не хотел сознаваться в том, чего не совершал. Одели противогаз, шланг перегнули, когда задергался, сняли. Поздно. Уже не дышит - сердце слабое оказалось. В некрологе у Коли так и было записано: «…смерть наступила в результате сердечной недостаточности... Следов насилия на теле нет». У девушки выкидыш, мама еле выкарабкалась.
Сережка - вечный весельчак, оказался не в то время, не в том месте. На день рождения к подружке пошел. Его прямо с цветами и подарком на улице взяли: «Ваши докуменьтики, нет?.. пройдите к нам в машину». Понятых каких-то притащили, начали выворачивать карманы. Оппа! Целлофановый сверток в левом кармане куртки. Протокол, стали оформлять, бесполезно отпираться, ловко подкинули. Он в истерику, успокоили прикладом по зубам. А букетик с колечком себе взяли, может жене своей вечером морда усатая подарила или загнала кому, как знать. И им наплевать, что у них в уазике сидит ошарашенный парень с дрожащим окровавленным подбородком и искалеченной жизнью, ведь их начальство похвалит за поимку опасного "дилера". А судьба других так, мелочи.
Только Сережку девушка бросила. Мама теперь передачки раз в месяц носит, постарела сильно. А менты, наверно, свою сторублевую премию получили за победу над наркомафией, уроды.
Сашка - добрейшей души человек, высокий, сильный. Поступал в ВУЗ, не поступил, пошел в техникум. Вечером на остановке пристала компания пьяных малолеток, началась драка, появились ППС-ники, всех загрузили в уазик. Особо не разбирались, кто виноват, ведь ему уже восемнадцать стукнуло, а этим не больше шестнадцати. В техникум пришла бумага, отчислили. Через два месяца забрали в армию, а он боксом занимался, гордый был очень. Зимой деды в два часа ночи подняли, хотели заставить по плацу в одних трусах бегать, он их всех троих за десять секунд положил. Вроде все успокоилось, ушли. Лег спать, проснулся через 3 дня в палате с белым потолком - арматурой череп пробили. Пластина в голове, демобилизовали. Инвалидность. Пенсия. Таблетки. Кому он теперь нужен?!
Когда дома бываю, всегда его во дворе вижу, он своего пуделя выводит погулять или пудель его, теперь и не поймешь. Здороваемся по привычке, вроде узнает; интеллект теленка.
Недавно отец его после работы решил пива выпить, в трезвак попал, обобрали до нитки, кошелек распотрошили стервятники, цепочку серебряную с крестиком и ту сняли.
Васек - друг детства, раньше в школе всегда вместе были. Катьку свою страшно любил, а она, сучка, на два фронта трудилась. С кавказцем попутно спала, и так случилось, что Васек с этим самым кавказцем узнали друг о друге. Стали разбираться. Избили Васька, поставили на деньги, дали срок, не отдашь - убьем тебя и девку твою. Напугали. Он в ментуру. Выслушали его там и посоветовали искать деньги, кавказец в авторитете, а ты кто? Никто! Лох ты Васек, чмо и фраер позорный, поэтому ищи деньги или уезжай куда-нибудь далеко, иначе тебе кранты, а девке своей можешь горло перерезать пока это за тебя кто-нибудь не сделал, потому что шалава она дворовая, а не принцесса цветочная.
Через пару дней Катюха куда-то пропала, то ли свалила, решив, что дело дрянь, то ли сама оказалась такой дрянью, что с кавказцами была заодно. В общем, прижали Васька конкретно, прессовали жестко и, как раз под Новый год он в петлю залез, пьяный в доску. Успели, сняли синего уже. Три дня в реанимации, оклемался, только уже не такой живой - часть мозга от кислородного голодания отказала - с ложки кормят, да утки носят, двух слов связать не может - мычит только. А деньги родители отдавали, машину пришлось продать.
Захожу к нему временами, смотрит на меня, улыбается, типа здоровается, улыбаюсь в ответ, а у самого за улыбкой зубы скрипят, сердце кровью обливается и сказать-то ничего не могу - ватный ком в глотке. Больно, до ужаса больно. Посижу с ним, как с ребенком, поиграю. Ухожу, ноги не слушаются. А какой он был, как огонь!
И после этих встреч пью водку. Один. До беспамятства, иначе не уснуть.
Надо будет проведать его, давно не был. Но боюсь - в груди липкий тошнотворный страх. Лучше бы не снимали.
Ваня – увлекался футболом, в секцию ходил. После школы пошел в училище, потом в армию забрали, через полгода приказ: «Чечня». Когда группой обход делали, подорвались на фугасе, он выжил. Контузия, шесть швов на голове. Злым вернулся. Нашептал ему кто-то, что его девушка не в одной кровати побывала, пока он там за родину чуть не сдох несколько раз. Избил Ваня ее, она заявление писать, только дописала, что еще и изнасиловал. Его в отделение, подумали, поговорили и решили: вставай-ка ты, Ваня, на точку, а то у нас барыга склеился, торговать будешь, но смотри, шаг влево, шаг вправо, сам понимаешь, дело не долго из ящика достать. Стал, короче, Ваня ментовскую наркоту толкать.
Летом его видел последний раз: суетливый, дерганный, щеки впалые, вокруг глаз черные круги, похудел очень сильно, - торчал Ваня уже около двух лет.
Любопытство оказалось сильнее здравого смысла. Сначала раз в неделю, потом два, потом каждый день. В общем, подсел он крепко, даже сам не заметил как. Вены в язвах, мозги в кисель. Мама в дверь туалета, как кошка скреблась: «Ваня, ну не надо открой… - Сейчас выйду, - а сам всю руку иглой в кровь расковырял, контроль не мог поймать». Только долго не протянул он так, умер полгода назад.
Закатившиеся глаза, неестественно выгнутые руки, обветренные губы с засохшей желтой слюной и холодная трупно-серая кожа. Его младшая сестра нашла в собственном подъезде в позе эмбриона, когда собаку утром выгуливать пошла. Смерть, распространенная среди таких как он – передоз.
Был на похоронах, блевал. Не помню, как домой пришел.
Можно долго перечислять всех моих друзей умерших на этой войне, но их судьбы фатально одинаковы.
Я хочу уехать из этой страны, я хочу свалить отсюда. Я хочу спокойно выходить на улицу не боясь, что меня могут убить за сотовый телефон или вообще просто так, я хочу знать, что я проснусь в своей кровати, а не на облеванных нарах, я хочу жить как человек, а не как загнанное животное. Я хочу быть уверен, что моя девушка не снимается в порнофильмах, а мои новые знакомые не торчат на героине. Я не хочу вздрагивать, когда мимо меня проходит существо в форме, и я даже не могу представить, что должно случится, чтобы я стал смотреть этот дешевый ублюдочный пиар - тупые до омерзения сериалы про всяких Дукалисов и Васей Роговых.
Менты в реальной жизни крышуют притоны и домашние бордели, а вы, домоседы, видели детский нарко-бордель? А?! А я видел! Я никогда не забуду большие голубые глаза измученной двенадцатилетней девочки (женщины), которые вопросительно и жалобно смотрят снизу вверх, этот собачий взгляд, просящий дозу, всего лишь одну дозу – у девочки исколото все тело, она около года сидит на героине. Сама колоться она не умеет, а вмазывает ее старшая сестра, тоже не от хорошей жизни, которая сама очень плотно сидит на игле. Описать, как маленькая Настенька зарабатывает себе на дозу? А? Спросите лучше 30-40-летних семьянинов, которые вечерами устраивают дуэт в Настино хрупкое безгрудое тельце, когда она после этих развлечений лежит на грязном матрасе, перепачканная спермой, а иногда собственным калом и кровью и с ужасом ожидает следующих клиентов. А родной доблестной милиции пофигу, что такие, как она, лишаются девственности раньше, чем приходят месячные. И после этого я слышу, как мои тупые сверстники скулят, что у них было нелегкое детство!
Я не хочу жить в стране, в которой малолетних проституток-наркоманок больше чем порядочных милиционеров.
Я ненавижу эту страну, и я сгнию в ней, потому что я не могу уехать из нее и я не знаю куда ехать!
Видите перерывы между абзацами - в эти пятиминутные вечности я жадно смотрел в звездное небо и держал бритву на левом запястье.
Я ждал смерти… Я опять не смог, ночь кончилась, вышло Солнце и в который раз я не могу никак сдохнуть, и я не могу так больше жить.
Но все-таки день начался и я опять продолжаю, как и вы все, эту жалкую убогую жизнь. И что бы вы ни говорили, и что бы вы ни думали - это так.
Все блять, пиздец-аллилуйя и аминь нахуй!
П.С. Кстати Настенька умерла в клинике для наркозависимых, то ли на отходняках, то ли от транквилизаторов, ее измученный организм не перенес абстяги и сдался. И теперь на одну троюродную сестру у меня меньше.
what.kiev.ua/archive/0/
Аня, симпатичная девчонка, выросли вместе, двадцать лет - ровесница моя. Мать умерла, когда ей было 10. Отец запил, продал квартиру. Уехали жить в деревню. Окончила сельскую школу, поступила в ЧГУ на заочку, жить надо на что-то - устроилась продавщицей в ларек, конечно же, без прописки. Однокомнатку на окраине снимала. Менты, контролирующие этот район, пришли к ней на вторую смену: "Гражданочка, покажите паспорт. А-га! А где регистрация? Нет. Отлично! Будешь, тварь деревенская, отрабатывать!" Что она могла ответить? Что она могла сделать, семнадцатилетняя? Да ничего! Изнасиловали. Ревела всю ночь, хотела вены вспороть. Не смогла…
Первый раз всегда тяжело, потом легче стало. Сломалась, сейчас по вызову работает.
Видел недавно: опухшая, с мешками под когда-то красивыми глазами, с синяками на ногах от побоев, теперь курит и, я очень надеюсь, что не колется.
Коля, бывший одноклассник, жил в соседнем подъезде. Его жизни можно было позавидовать: третий курс, юрфак, работа перспективная, девушка беременна, любили друг друга, жениться собирались, родители с квартирой помочь хотели.
Во дворе с чьих-то жигулей колеса сняли, пришла повестка: мол так-и-так, явитесь к нам в отдел как свидетель по такому-то делу. Пришел, дурачок, еще и костюм с галстуком одел. Били грамотно, по почкам, не хотел сознаваться в том, чего не совершал. Одели противогаз, шланг перегнули, когда задергался, сняли. Поздно. Уже не дышит - сердце слабое оказалось. В некрологе у Коли так и было записано: «…смерть наступила в результате сердечной недостаточности... Следов насилия на теле нет». У девушки выкидыш, мама еле выкарабкалась.
Сережка - вечный весельчак, оказался не в то время, не в том месте. На день рождения к подружке пошел. Его прямо с цветами и подарком на улице взяли: «Ваши докуменьтики, нет?.. пройдите к нам в машину». Понятых каких-то притащили, начали выворачивать карманы. Оппа! Целлофановый сверток в левом кармане куртки. Протокол, стали оформлять, бесполезно отпираться, ловко подкинули. Он в истерику, успокоили прикладом по зубам. А букетик с колечком себе взяли, может жене своей вечером морда усатая подарила или загнала кому, как знать. И им наплевать, что у них в уазике сидит ошарашенный парень с дрожащим окровавленным подбородком и искалеченной жизнью, ведь их начальство похвалит за поимку опасного "дилера". А судьба других так, мелочи.
Только Сережку девушка бросила. Мама теперь передачки раз в месяц носит, постарела сильно. А менты, наверно, свою сторублевую премию получили за победу над наркомафией, уроды.
Сашка - добрейшей души человек, высокий, сильный. Поступал в ВУЗ, не поступил, пошел в техникум. Вечером на остановке пристала компания пьяных малолеток, началась драка, появились ППС-ники, всех загрузили в уазик. Особо не разбирались, кто виноват, ведь ему уже восемнадцать стукнуло, а этим не больше шестнадцати. В техникум пришла бумага, отчислили. Через два месяца забрали в армию, а он боксом занимался, гордый был очень. Зимой деды в два часа ночи подняли, хотели заставить по плацу в одних трусах бегать, он их всех троих за десять секунд положил. Вроде все успокоилось, ушли. Лег спать, проснулся через 3 дня в палате с белым потолком - арматурой череп пробили. Пластина в голове, демобилизовали. Инвалидность. Пенсия. Таблетки. Кому он теперь нужен?!
Когда дома бываю, всегда его во дворе вижу, он своего пуделя выводит погулять или пудель его, теперь и не поймешь. Здороваемся по привычке, вроде узнает; интеллект теленка.
Недавно отец его после работы решил пива выпить, в трезвак попал, обобрали до нитки, кошелек распотрошили стервятники, цепочку серебряную с крестиком и ту сняли.
Васек - друг детства, раньше в школе всегда вместе были. Катьку свою страшно любил, а она, сучка, на два фронта трудилась. С кавказцем попутно спала, и так случилось, что Васек с этим самым кавказцем узнали друг о друге. Стали разбираться. Избили Васька, поставили на деньги, дали срок, не отдашь - убьем тебя и девку твою. Напугали. Он в ментуру. Выслушали его там и посоветовали искать деньги, кавказец в авторитете, а ты кто? Никто! Лох ты Васек, чмо и фраер позорный, поэтому ищи деньги или уезжай куда-нибудь далеко, иначе тебе кранты, а девке своей можешь горло перерезать пока это за тебя кто-нибудь не сделал, потому что шалава она дворовая, а не принцесса цветочная.
Через пару дней Катюха куда-то пропала, то ли свалила, решив, что дело дрянь, то ли сама оказалась такой дрянью, что с кавказцами была заодно. В общем, прижали Васька конкретно, прессовали жестко и, как раз под Новый год он в петлю залез, пьяный в доску. Успели, сняли синего уже. Три дня в реанимации, оклемался, только уже не такой живой - часть мозга от кислородного голодания отказала - с ложки кормят, да утки носят, двух слов связать не может - мычит только. А деньги родители отдавали, машину пришлось продать.
Захожу к нему временами, смотрит на меня, улыбается, типа здоровается, улыбаюсь в ответ, а у самого за улыбкой зубы скрипят, сердце кровью обливается и сказать-то ничего не могу - ватный ком в глотке. Больно, до ужаса больно. Посижу с ним, как с ребенком, поиграю. Ухожу, ноги не слушаются. А какой он был, как огонь!
И после этих встреч пью водку. Один. До беспамятства, иначе не уснуть.
Надо будет проведать его, давно не был. Но боюсь - в груди липкий тошнотворный страх. Лучше бы не снимали.
Ваня – увлекался футболом, в секцию ходил. После школы пошел в училище, потом в армию забрали, через полгода приказ: «Чечня». Когда группой обход делали, подорвались на фугасе, он выжил. Контузия, шесть швов на голове. Злым вернулся. Нашептал ему кто-то, что его девушка не в одной кровати побывала, пока он там за родину чуть не сдох несколько раз. Избил Ваня ее, она заявление писать, только дописала, что еще и изнасиловал. Его в отделение, подумали, поговорили и решили: вставай-ка ты, Ваня, на точку, а то у нас барыга склеился, торговать будешь, но смотри, шаг влево, шаг вправо, сам понимаешь, дело не долго из ящика достать. Стал, короче, Ваня ментовскую наркоту толкать.
Летом его видел последний раз: суетливый, дерганный, щеки впалые, вокруг глаз черные круги, похудел очень сильно, - торчал Ваня уже около двух лет.
Любопытство оказалось сильнее здравого смысла. Сначала раз в неделю, потом два, потом каждый день. В общем, подсел он крепко, даже сам не заметил как. Вены в язвах, мозги в кисель. Мама в дверь туалета, как кошка скреблась: «Ваня, ну не надо открой… - Сейчас выйду, - а сам всю руку иглой в кровь расковырял, контроль не мог поймать». Только долго не протянул он так, умер полгода назад.
Закатившиеся глаза, неестественно выгнутые руки, обветренные губы с засохшей желтой слюной и холодная трупно-серая кожа. Его младшая сестра нашла в собственном подъезде в позе эмбриона, когда собаку утром выгуливать пошла. Смерть, распространенная среди таких как он – передоз.
Был на похоронах, блевал. Не помню, как домой пришел.
Можно долго перечислять всех моих друзей умерших на этой войне, но их судьбы фатально одинаковы.
Я хочу уехать из этой страны, я хочу свалить отсюда. Я хочу спокойно выходить на улицу не боясь, что меня могут убить за сотовый телефон или вообще просто так, я хочу знать, что я проснусь в своей кровати, а не на облеванных нарах, я хочу жить как человек, а не как загнанное животное. Я хочу быть уверен, что моя девушка не снимается в порнофильмах, а мои новые знакомые не торчат на героине. Я не хочу вздрагивать, когда мимо меня проходит существо в форме, и я даже не могу представить, что должно случится, чтобы я стал смотреть этот дешевый ублюдочный пиар - тупые до омерзения сериалы про всяких Дукалисов и Васей Роговых.
Менты в реальной жизни крышуют притоны и домашние бордели, а вы, домоседы, видели детский нарко-бордель? А?! А я видел! Я никогда не забуду большие голубые глаза измученной двенадцатилетней девочки (женщины), которые вопросительно и жалобно смотрят снизу вверх, этот собачий взгляд, просящий дозу, всего лишь одну дозу – у девочки исколото все тело, она около года сидит на героине. Сама колоться она не умеет, а вмазывает ее старшая сестра, тоже не от хорошей жизни, которая сама очень плотно сидит на игле. Описать, как маленькая Настенька зарабатывает себе на дозу? А? Спросите лучше 30-40-летних семьянинов, которые вечерами устраивают дуэт в Настино хрупкое безгрудое тельце, когда она после этих развлечений лежит на грязном матрасе, перепачканная спермой, а иногда собственным калом и кровью и с ужасом ожидает следующих клиентов. А родной доблестной милиции пофигу, что такие, как она, лишаются девственности раньше, чем приходят месячные. И после этого я слышу, как мои тупые сверстники скулят, что у них было нелегкое детство!
Я не хочу жить в стране, в которой малолетних проституток-наркоманок больше чем порядочных милиционеров.
Я ненавижу эту страну, и я сгнию в ней, потому что я не могу уехать из нее и я не знаю куда ехать!
Видите перерывы между абзацами - в эти пятиминутные вечности я жадно смотрел в звездное небо и держал бритву на левом запястье.
Я ждал смерти… Я опять не смог, ночь кончилась, вышло Солнце и в который раз я не могу никак сдохнуть, и я не могу так больше жить.
Но все-таки день начался и я опять продолжаю, как и вы все, эту жалкую убогую жизнь. И что бы вы ни говорили, и что бы вы ни думали - это так.
Все блять, пиздец-аллилуйя и аминь нахуй!
П.С. Кстати Настенька умерла в клинике для наркозависимых, то ли на отходняках, то ли от транквилизаторов, ее измученный организм не перенес абстяги и сдался. И теперь на одну троюродную сестру у меня меньше.
what.kiev.ua/archive/0/
четверг, 01 апреля 2010
Бомжи - тоже люди, хоть и бомжи.
Я всё продолжаю говорить о Лермонтове - короле и принце Высокого Слога.
Для начала нового разговора, который обещает быть весьма и весьма длинным, привожу очередную цитату из "Княгини Лиговской".
"Лизавета Николавна велела горничной снять с себя чулки и башмаки и
расшнуровать корсет, а сама, сев на постель, сбросила небрежно головной
убор на туалет, черные ее волосы упали на плеча; - но я не продолжаю
описания: никому не интересно любоваться поблекшими прелестями, худощавой,
тонкой, жилистой шеею и сухими плечами, на которых обозначались красные
рубцы от узкого платья, всякий, вероятно, на подобные вещи довольно
насмотрелся"
Современный человек, конечно же, может подумать, что это говорится о сорокалетней женщине (тем более, что Нагурова представляется нам именно как "стареющая красавица"), однако речь идёт о двадцатипятилетней (!) девушке. Тут сразу вспоминается Пушкин, Пиковая дама:
"Графиня стала раздеваться перед зеркалом. Откололи с неё чепец, украшенный розами; сняли напудренный парик с её седой и плотно остриженной головы. Булавки дождём сыпались около неё. Желтое платье, шитое серебром, упало к её распухшим ногам. Германн был свидетелем отвратительных таинств её туалета; наконец, графиня осталась в спальной кофте и ночном чепце: в этом наряде, более свойственном её старости, она казалась менее ужасна и безобразна"
Вы видите особую разницу в описании? Она есть, но она не велика - и там и там бывшие красавицы, чья молодость ушла, а они и не заметили.
Но всё же, что мы видим в этих строках? Сейчас я имею ввиду Лермонтова. Отцветшую, поблекшую красоту, не более того. Перелистываем страницы, читаем дальше и сталкиваемся чуть ли не с могильным холодом - с бесконечной волчьей тоской той, которая отцвела.
Жалкое зрелище.
И тут же можно вспомнить госпожу Рассудину из чеховского рассказа "Три года", изумительно циничную тётку, которая и будучи даже по современным меркам вполне зрелой бабой, не опускала белые ручки и не лила слёз по своему "цветению". Почему? Потому что цвела она не ярко и горела ровным светом.
Молодость коротка, очень коротка, и делать на неё ставки глупо. Всё рано или поздно заканчивается, но, увы, не моментальной почтенной старостью, а долгим периодом увядания, во время которого приходится очень тяжко тем, кто поставил на молодость и остался в дураках.
Появляются первые морщины и уходят первые поклонники. В какой-то момент оказывается, что фраза Пушкина "А девушке в семнадцать лет какая шапка не пристанет" подходит исключительно семнадцатилетним девушкам и для того, чтобы выглядеть по меньшей мере пристойно, уже надо как следует поломать голову. Слова Лазаря из "Свои люди сочтемся" Островского "В рассуждении шляпок или салопов - не будем смотреть на разные дворянские приличия, а наденем какую чудней!" тоже теряют свою актуальность, потому что "чудить", оказывается, имеют право только молодые и задорные. И даже если ты молод душой, тебе всё равно придётся жить "как положено", потому как в ином случае ты будешь осмеян. Короткая юбчонка и яркий макияж, острые красные коготки и колготки в сеточку - всё то, что на молоденькой девочке выглядит соблазнительно и притягательно, сорокапятилетнюю женщину превращает в ряженую обезьяну. Канареечные штаны и десять проколов в ухе простительны юной красавице, но от взрослой женщины общество с холодным спокойствием требует хорошего вкуса и чувства такта.
Сколько раз вы видели на улице, в кафе, в театре стареющую красавицу, которая так и не поняла, что произошло? Яркая, пёстрая одежда, массивная бижутерия, блестящие туфельки со стразами, колготки, открывающие ноги в сетке синеватых вен. Нет, я не имею ввиду весёлую энергичную тётку, которая прекрасно осознает, что ей далеко не двадцать лет и при этом спокойно носит молодежную одёжку. Я всячески одобряю тех, кто живёт на полную катушку до глубокой старости.
Но я говорю о стареющей красавице. О той, кто постарела... и не поверила в это.
Вы все видели её - одетую пышно и смешно, желающую, страстно желающую восхищенных мужских взглядов и готовую принимать за них даже взгляды насмешливые. Вы все видели её - всегда в компании молодых людей и девушек, изо всех сих старающуюся быть "своей". Вы видели, как судорожно цепляется она сухими лапками за ускользающую молодость и вместе с ней красоту, как чурается своих сверстников, какие немыслимые попытки делает для того, чтобы получить ещё хотя бы немножко этого наркотика - молодого огня.
Бравый солдат умел превращать старое в молодое и старательно обучал этому тонкому искусству поручика Лукаша:
"Если, к примеру, пес старый и седой, а вы хотите продать его за годовалого щенка или выдаете такого дедушку за девятимесячного, то лучше всего купите ляпису, разведите и выкрасьте пса в черный цвет -- будет выглядеть как новый. Чтобы прибавилось в нем силы, кормите его мышьяком в лошадиных дозах, а зубы вычистите наждачной бумагой, какой чистят ржавые ножи. А перед тем, как вести его продавать, влейте ему в глотку сливянку, чтобы пес был немного навеселе. Он у вас моментально станет
бодрый, живой, будет весело лаять и ко всем лезть, как подвыпивший член городской управы"
Смех смехом, но порой потуги стареющей красавицы выглядят именно таким образом - она готова даже напиваться вместе со своими молодыми друзьями - лишь бы быть "с ними заодно".
Вот только эффект этот, увы, недолговечный, как и в случае с собаками он позволяет только совершить акт продажи, после которого покупатель остаётся один на один со своей покупкой. Но если в случае с собаками продавец успевал унести ноги раньше, чем покупатель прозревал, то в случае с женщинами продавец и товар это одно лицо. И расплата наступает очень быстро.
Не дай бог ещё, когда профессия стареющей красавицы напрямую была связана с её красотой. Это необычайная по своей силе боль, быть опытным специалистом и видеть, что твоя работа уплывает из твоих рук в цепкие ручки молодой дурочки, которая не имеет ничего кроме... как же больно! - кроме молодости.
Что же приходит вместе с неизбежным угасанием? Я отвечу просто - приходит озлобление. Стареющая красавица в какой-то момент понимает, что её обманывали с самого детства, рассказывая, что красивое лицо это уже половина дела. Ей говорили "ты прекрасна", рассказывали про главное женское оружие и женское предназначение, но не сообщили главного - всё проходит, пройдет и это. И если к своим сорока, пятидесяти годам ты не создала соответствующую материальную и моральную базу, то, скорее всего, ты останешься с носом. Обманута.
А кто виноват? В глубине души стареющая красавица прекрасно понимает, что в сущности никто не виноват и "так вышло", но виноватым чувствовать себя не любит никто.
И... и понеслась. Она кусает себя за хвост и кусает за пальцы, разбивает зеркало и ненавидит каждую девочку, которую природа наградила хотя бы самой неброской красотой.
А потом... а потом ещё и климакс. В качестве, так сказать, контрольного выстрела. И остаётся боль и злость, боль и злость от собственного бессилия.
Незавидна участь стареющей красавицы! Той самой, которая отказывается принимать самоё себя как оно есть. "Вспрыски" молодой крови - молодые мужья и поклонники оживляют лишь на время, которое заканчивается так же быстро, как закончилась молодость. Время, время, оно играет не на руку угасающей красоте, но красавица в очередной раз закрывает уши руками "я не хочу, не хочу думать о том, что будет после" и бросается в объятия молодого любовника.
И ведь хуже нет, когда стареющие красавицы сбиваются в стаи. На каждого вошедшего мужика смотрели они с вожделением как на потенциального мужа, в каждой женщине моложе тридцати лет видели конкурентку.
А ещё у нас была тётка сорока лет с небольшим хвостиком, замужняя, имеющая взрослого сына и далеко не красавица. Зато она была весёлой и заводной, с удовольствием носила короткие платьица и высокие каблуки, хохотала над каждой шуткой и всегда имела толпы поклонников.
Потому что людей притягивает в первую очередь не злость и с трудом сдерживаемая агрессия одинокой самки, а добрая улыбка и весёлый нрав.
Но... те мои стареющие красавицы так этого и не поняли. А потому...
А потому всё это суета сует.
Закончить хочу словами из старой-доброй песни (автор, кажется, Андрей Петров):
У природы нет плохой погоды,
Ход времен нельзя остановить.
Осень жизни, как и осень года,
Надо, не скорбя, благословить.
В осени своё очарование. Своё удивительное, воздушное очарование. Оценить прелесть и красоту женщины старше, ну, скажем, сорока лет, можно без особого труда. А вот остаться прекрасной и в шестьдесят, семьдесят лет, это ещё надо уметь. Надо уметь как минимум принимать свой возраст и любить свои года. Иначе... Посмотрите на Людмилу Гурченко. Это один из самых страшных примеров постаревшей красавицы, не желающей принять свои года как данность. Бывшая всенародная любимица превратилась в обезьянье чучело и героя анекдотов. И в то же время посмотрите на Бриджит Бардо, которая на год старше Гурченко и однако же находит в себе смелости быть женщиной, не боящейся собственных лет. Первая окончательно потеряла все человеческие черты в обмен на искусственную гладкость кожи, а вторая... вторая просто остаётся женщиной и француженкой.
(с)V
Для начала нового разговора, который обещает быть весьма и весьма длинным, привожу очередную цитату из "Княгини Лиговской".
"Лизавета Николавна велела горничной снять с себя чулки и башмаки и
расшнуровать корсет, а сама, сев на постель, сбросила небрежно головной
убор на туалет, черные ее волосы упали на плеча; - но я не продолжаю
описания: никому не интересно любоваться поблекшими прелестями, худощавой,
тонкой, жилистой шеею и сухими плечами, на которых обозначались красные
рубцы от узкого платья, всякий, вероятно, на подобные вещи довольно
насмотрелся"
Современный человек, конечно же, может подумать, что это говорится о сорокалетней женщине (тем более, что Нагурова представляется нам именно как "стареющая красавица"), однако речь идёт о двадцатипятилетней (!) девушке. Тут сразу вспоминается Пушкин, Пиковая дама:
"Графиня стала раздеваться перед зеркалом. Откололи с неё чепец, украшенный розами; сняли напудренный парик с её седой и плотно остриженной головы. Булавки дождём сыпались около неё. Желтое платье, шитое серебром, упало к её распухшим ногам. Германн был свидетелем отвратительных таинств её туалета; наконец, графиня осталась в спальной кофте и ночном чепце: в этом наряде, более свойственном её старости, она казалась менее ужасна и безобразна"
Вы видите особую разницу в описании? Она есть, но она не велика - и там и там бывшие красавицы, чья молодость ушла, а они и не заметили.
Но всё же, что мы видим в этих строках? Сейчас я имею ввиду Лермонтова. Отцветшую, поблекшую красоту, не более того. Перелистываем страницы, читаем дальше и сталкиваемся чуть ли не с могильным холодом - с бесконечной волчьей тоской той, которая отцвела.
Жалкое зрелище.
И тут же можно вспомнить госпожу Рассудину из чеховского рассказа "Три года", изумительно циничную тётку, которая и будучи даже по современным меркам вполне зрелой бабой, не опускала белые ручки и не лила слёз по своему "цветению". Почему? Потому что цвела она не ярко и горела ровным светом.
Молодость коротка, очень коротка, и делать на неё ставки глупо. Всё рано или поздно заканчивается, но, увы, не моментальной почтенной старостью, а долгим периодом увядания, во время которого приходится очень тяжко тем, кто поставил на молодость и остался в дураках.
Появляются первые морщины и уходят первые поклонники. В какой-то момент оказывается, что фраза Пушкина "А девушке в семнадцать лет какая шапка не пристанет" подходит исключительно семнадцатилетним девушкам и для того, чтобы выглядеть по меньшей мере пристойно, уже надо как следует поломать голову. Слова Лазаря из "Свои люди сочтемся" Островского "В рассуждении шляпок или салопов - не будем смотреть на разные дворянские приличия, а наденем какую чудней!" тоже теряют свою актуальность, потому что "чудить", оказывается, имеют право только молодые и задорные. И даже если ты молод душой, тебе всё равно придётся жить "как положено", потому как в ином случае ты будешь осмеян. Короткая юбчонка и яркий макияж, острые красные коготки и колготки в сеточку - всё то, что на молоденькой девочке выглядит соблазнительно и притягательно, сорокапятилетнюю женщину превращает в ряженую обезьяну. Канареечные штаны и десять проколов в ухе простительны юной красавице, но от взрослой женщины общество с холодным спокойствием требует хорошего вкуса и чувства такта.
Сколько раз вы видели на улице, в кафе, в театре стареющую красавицу, которая так и не поняла, что произошло? Яркая, пёстрая одежда, массивная бижутерия, блестящие туфельки со стразами, колготки, открывающие ноги в сетке синеватых вен. Нет, я не имею ввиду весёлую энергичную тётку, которая прекрасно осознает, что ей далеко не двадцать лет и при этом спокойно носит молодежную одёжку. Я всячески одобряю тех, кто живёт на полную катушку до глубокой старости.
Но я говорю о стареющей красавице. О той, кто постарела... и не поверила в это.
Вы все видели её - одетую пышно и смешно, желающую, страстно желающую восхищенных мужских взглядов и готовую принимать за них даже взгляды насмешливые. Вы все видели её - всегда в компании молодых людей и девушек, изо всех сих старающуюся быть "своей". Вы видели, как судорожно цепляется она сухими лапками за ускользающую молодость и вместе с ней красоту, как чурается своих сверстников, какие немыслимые попытки делает для того, чтобы получить ещё хотя бы немножко этого наркотика - молодого огня.
Бравый солдат умел превращать старое в молодое и старательно обучал этому тонкому искусству поручика Лукаша:
"Если, к примеру, пес старый и седой, а вы хотите продать его за годовалого щенка или выдаете такого дедушку за девятимесячного, то лучше всего купите ляпису, разведите и выкрасьте пса в черный цвет -- будет выглядеть как новый. Чтобы прибавилось в нем силы, кормите его мышьяком в лошадиных дозах, а зубы вычистите наждачной бумагой, какой чистят ржавые ножи. А перед тем, как вести его продавать, влейте ему в глотку сливянку, чтобы пес был немного навеселе. Он у вас моментально станет
бодрый, живой, будет весело лаять и ко всем лезть, как подвыпивший член городской управы"
Смех смехом, но порой потуги стареющей красавицы выглядят именно таким образом - она готова даже напиваться вместе со своими молодыми друзьями - лишь бы быть "с ними заодно".
Вот только эффект этот, увы, недолговечный, как и в случае с собаками он позволяет только совершить акт продажи, после которого покупатель остаётся один на один со своей покупкой. Но если в случае с собаками продавец успевал унести ноги раньше, чем покупатель прозревал, то в случае с женщинами продавец и товар это одно лицо. И расплата наступает очень быстро.
Не дай бог ещё, когда профессия стареющей красавицы напрямую была связана с её красотой. Это необычайная по своей силе боль, быть опытным специалистом и видеть, что твоя работа уплывает из твоих рук в цепкие ручки молодой дурочки, которая не имеет ничего кроме... как же больно! - кроме молодости.
Что же приходит вместе с неизбежным угасанием? Я отвечу просто - приходит озлобление. Стареющая красавица в какой-то момент понимает, что её обманывали с самого детства, рассказывая, что красивое лицо это уже половина дела. Ей говорили "ты прекрасна", рассказывали про главное женское оружие и женское предназначение, но не сообщили главного - всё проходит, пройдет и это. И если к своим сорока, пятидесяти годам ты не создала соответствующую материальную и моральную базу, то, скорее всего, ты останешься с носом. Обманута.
А кто виноват? В глубине души стареющая красавица прекрасно понимает, что в сущности никто не виноват и "так вышло", но виноватым чувствовать себя не любит никто.
И... и понеслась. Она кусает себя за хвост и кусает за пальцы, разбивает зеркало и ненавидит каждую девочку, которую природа наградила хотя бы самой неброской красотой.
А потом... а потом ещё и климакс. В качестве, так сказать, контрольного выстрела. И остаётся боль и злость, боль и злость от собственного бессилия.
Незавидна участь стареющей красавицы! Той самой, которая отказывается принимать самоё себя как оно есть. "Вспрыски" молодой крови - молодые мужья и поклонники оживляют лишь на время, которое заканчивается так же быстро, как закончилась молодость. Время, время, оно играет не на руку угасающей красоте, но красавица в очередной раз закрывает уши руками "я не хочу, не хочу думать о том, что будет после" и бросается в объятия молодого любовника.
И ведь хуже нет, когда стареющие красавицы сбиваются в стаи. На каждого вошедшего мужика смотрели они с вожделением как на потенциального мужа, в каждой женщине моложе тридцати лет видели конкурентку.
А ещё у нас была тётка сорока лет с небольшим хвостиком, замужняя, имеющая взрослого сына и далеко не красавица. Зато она была весёлой и заводной, с удовольствием носила короткие платьица и высокие каблуки, хохотала над каждой шуткой и всегда имела толпы поклонников.
Потому что людей притягивает в первую очередь не злость и с трудом сдерживаемая агрессия одинокой самки, а добрая улыбка и весёлый нрав.
Но... те мои стареющие красавицы так этого и не поняли. А потому...
А потому всё это суета сует.
Закончить хочу словами из старой-доброй песни (автор, кажется, Андрей Петров):
У природы нет плохой погоды,
Ход времен нельзя остановить.
Осень жизни, как и осень года,
Надо, не скорбя, благословить.
В осени своё очарование. Своё удивительное, воздушное очарование. Оценить прелесть и красоту женщины старше, ну, скажем, сорока лет, можно без особого труда. А вот остаться прекрасной и в шестьдесят, семьдесят лет, это ещё надо уметь. Надо уметь как минимум принимать свой возраст и любить свои года. Иначе... Посмотрите на Людмилу Гурченко. Это один из самых страшных примеров постаревшей красавицы, не желающей принять свои года как данность. Бывшая всенародная любимица превратилась в обезьянье чучело и героя анекдотов. И в то же время посмотрите на Бриджит Бардо, которая на год старше Гурченко и однако же находит в себе смелости быть женщиной, не боящейся собственных лет. Первая окончательно потеряла все человеческие черты в обмен на искусственную гладкость кожи, а вторая... вторая просто остаётся женщиной и француженкой.
(с)V
суббота, 13 марта 2010
Бомжи - тоже люди, хоть и бомжи.
(Реальная история без имён)
Встретились Он и Она. Она – школьница, девчонка из детдома, Он – уже взрослый, избалованный сынок обеспеченных родителей. Ситуация почти как по-Пушкину: «Они сошлись огонь и пламень…» Он – холодный и самодовольный, она – горячая и пылкая. Она и сама не понимает, за что так ярко любит его. Любит, зная, что Она для него безразлична. И готова для него на всё. Он становится наркоманом, и Она бросает учёбу в школе, чтобы заработать деньги на его лечение. От него отмахнулись родители, Она – нет. Вечерами и ночами работает в кафе уборщицей и посудомоечницей.
Отдавая ему свои дорогие, трудно заработанные деньги, Она понимает, что любить его больше, чем Она, уже просто невозможно.
Наметив радостно встретить его выздоровление, Она, по возрасту школьница, идёт на неслыханное. Ведь Он-то уже взрослый и Она, чтобы угодить ему, хочет заказать столик в дорогом ресторане. Но для этого надо снова мыть полы и посуду…
И вот деньги к его выписке накоплены. Она счастливая, как на крыльях, несётся в дорогой ресторан, перебегает дорогу, и здесь-то всё для неё заканчивается. Визг тормозов, острая боль…
Потом больница, тяжёлое выздоровление. И страшный приговор – ходить она больше не сможет. Прикована к постели на всю только что начавшуюся жизнь.
Он навещает её. Лечение оказалось эффективным, он – молодой, лоснящийся и всё такой же самодовольный. Пожалуй, она помогла ему не только деньгами, но и своей трагедией. Теперь на её примере он вдруг по-настоящему осознаёт ценность жизни, понимает, что этой жизнью и в самом деле стоит дорожить. И потому его решение твёрдое: к наркотикам возврата нет. Но Она в постели. Он бывает у неё всё реже и реже. А потом и вовсе перестаёт приходить… «Извини, Малыш, дела…»
А Она любит... Любит, не смотря ни на что. Не смотря на то, что Он не приходит и, наверное, уже никогда не придёт.
Так почему же и зачем она любит? Теперь у неё есть время спросить себя об этом, время, чтобы взглянуть на себя со стороны. А ведь всё у неё могло бы сложиться куда лучше. В чём же её грех и провинность? Разве только лишь в том, что Она любила и любит? А, может быть, её грех состоит в том, что Она любила и любит недостойного себя? И это, пожалуй, правильный ответ. Ведь здесь явное нарушение гармонии – любить всегда следует достойных.
Только ей это всё равно. Она любит...
© Copyright: Александр Гордеев 2010
Встретились Он и Она. Она – школьница, девчонка из детдома, Он – уже взрослый, избалованный сынок обеспеченных родителей. Ситуация почти как по-Пушкину: «Они сошлись огонь и пламень…» Он – холодный и самодовольный, она – горячая и пылкая. Она и сама не понимает, за что так ярко любит его. Любит, зная, что Она для него безразлична. И готова для него на всё. Он становится наркоманом, и Она бросает учёбу в школе, чтобы заработать деньги на его лечение. От него отмахнулись родители, Она – нет. Вечерами и ночами работает в кафе уборщицей и посудомоечницей.
Отдавая ему свои дорогие, трудно заработанные деньги, Она понимает, что любить его больше, чем Она, уже просто невозможно.
Наметив радостно встретить его выздоровление, Она, по возрасту школьница, идёт на неслыханное. Ведь Он-то уже взрослый и Она, чтобы угодить ему, хочет заказать столик в дорогом ресторане. Но для этого надо снова мыть полы и посуду…
И вот деньги к его выписке накоплены. Она счастливая, как на крыльях, несётся в дорогой ресторан, перебегает дорогу, и здесь-то всё для неё заканчивается. Визг тормозов, острая боль…
Потом больница, тяжёлое выздоровление. И страшный приговор – ходить она больше не сможет. Прикована к постели на всю только что начавшуюся жизнь.
Он навещает её. Лечение оказалось эффективным, он – молодой, лоснящийся и всё такой же самодовольный. Пожалуй, она помогла ему не только деньгами, но и своей трагедией. Теперь на её примере он вдруг по-настоящему осознаёт ценность жизни, понимает, что этой жизнью и в самом деле стоит дорожить. И потому его решение твёрдое: к наркотикам возврата нет. Но Она в постели. Он бывает у неё всё реже и реже. А потом и вовсе перестаёт приходить… «Извини, Малыш, дела…»
А Она любит... Любит, не смотря ни на что. Не смотря на то, что Он не приходит и, наверное, уже никогда не придёт.
Так почему же и зачем она любит? Теперь у неё есть время спросить себя об этом, время, чтобы взглянуть на себя со стороны. А ведь всё у неё могло бы сложиться куда лучше. В чём же её грех и провинность? Разве только лишь в том, что Она любила и любит? А, может быть, её грех состоит в том, что Она любила и любит недостойного себя? И это, пожалуй, правильный ответ. Ведь здесь явное нарушение гармонии – любить всегда следует достойных.
Только ей это всё равно. Она любит...
© Copyright: Александр Гордеев 2010
понедельник, 21 декабря 2009
Бомжи - тоже люди, хоть и бомжи.
15.12.2007 в 23:28
Пишет Soulless:Гудок. Еще один. И еще. Адресат очень далеко. И поэтому система связи старается вовсю, проталкивая сигнал сквозь пространство и помехи, сквозь другие сигналы и просто фоновое излучение. А если взглянуть в иллюминатор, то вот она, Земля. Совсем рядом, только руку протяни. Но это иллюзия. Как и то, что смотришь сквозь стекло. На самом деле это монитор. Гудок. Капля крови медленно проплывает перед глазами. В невесомости она очень плохо останавливается. Гудок.
- Алло? – голос недовольный и слегка сонный.
- Здравствуй… - спазм сжимает горло и не дает договорить.
URL записи
вторник, 15 декабря 2009
Бомжи - тоже люди, хоть и бомжи.
15.12.2009 в 12:00
Пишет Веселый робот:Креатив про нас всех. И про тебя тоже.
Мир тесен...
Фёкла выключила компьютер, накинула куртку, вышла из квартиры и чуть не растянулась, споткнувшись об огромный пакет с мусором.
- Чёрт бы побрал этих соседей, - громко выругалась Фёкла. - Что за свиньи?
Дверь пятнадцатой квартиры приоткрылась, и в проёме показалось опухшее лицо соседки.
- Под ноги надо смотреть, кобыла, - язвительно произнесла та.
- Растворись, пропойца, - огрызнулась Фёкла, - пока я твой мешок тебе на голову не надела.
- Хамло! - выкрикнула соседка и немедленно захлопнула дверь.
- Старая дура! - ответила Фёкла, пнула ногой мусорный пакет, повернула ключ в замочной скважине и направилась к лифту.
Лифт благостно распахнул перед ней свои двери. Фёкла собралась, было, зайти внутрь, и тут же передумала: на полу кабины красовалась свежая собачья куча.
- Уроды, блин! - сплюнула Фёкла. - Пристрелить бы этого грёбаного ротвейлера вместе с его хозяином.
- Ты на кого там вякаешь, сявка? - незамедлительно раздался сверху голос хозяина собаки.
- На тебя, придурок, - крикнула Фёкла. - Научи своего идиотского пса гадить на улице.
Хозяин собаки перегнулся через перила и, бросив окурок в лестничный пролёт, поинтересовался:
- А с чего ты взяла, что это моя собака нагадила? Там есть её автограф?
- Больше некому, - ответила Фёкла. - В нашем доме два серуна: ты, да твой шелудивый недоумок.
- Да пошла ты на х..., - гаркнул хозяин собаки.
- Я б сходила, - сказала Фёкла, - да вы, наверное, и там уже кучу навалили.
Выйдя на улицу, Фёкла подошла к своей машине и вздохнула. Спереди, вплотную к её "жигулёнку", была припаркована новенькая красная Тойота, а сзади, так же плотно, его поджимал огромный чёрный джип.
- Ну что за наказание? - произнесла Фёкла, убирая в сумочку ключи и разворачиваясь в сторону автобусной остановки.
В автобусе было душно и тесно. Фёкла с трудом протиснулась в середину салона, заплатила за проезд и полезла в сумочку за книжкой, случайно задев при этом локтем стоявшую рядом светловолосую девушку.
- Извините, - улыбнулась Фёкла девушке.
- Поосторожней, корова, - окрысилась девушка в ответ.
- Переживёшь, чучело, - успокоила её Фёкла. - Не так уж сильно я тебя зацепила.
- Коззза, - произнесла девушка сквозь зубы и демонстративно отвернулась.
Выходя из автобуса, она намеренно наступила Фёкле на ногу, послав ей при этом ехидную презрительную улыбочку.
Доехав до нужной остановки, Фёкла выскочила из душного салона и с наслаждением вдохнула свежий осенний воздух. Неторопливым шагом она прошла несколько метров и открыла дверь с надписью "Стоматология".
- Здравствуйте, - приветливо улыбнулась ей доброжелательная девушка на ресепшене, сверкнув безупречно белыми зубками. - У Вас назначено или Вы хотите записаться к доктору?
- Добрый день, - улыбнулась Фёкла в ответ. - Я записана на пятнадцать часов к Ивановой.
- Мне очень жаль, но доктор Иванова заболела и приёма сегодня не будет, - девушка смотрела на Фёклу с явным сочувствием.
- Как же так? - бессильно опустила руки Фёкла. - У Вас ведь есть мой номер телефона... Почему же Вы меня не предупредили?
- Я уверена, что мы Вам звонили, - ответила девушка.
Фёкла достала из сумочки телефон и начала нервно нажимать на кнопки. Входящих звонков из клиники не было.
- Послушайте, к чему это враньё? - вспылила она. - Вы сорвали мне день, из-за Вас я потеряла время, я приехала сюда из другого района... Почему бы Вам просто не признать свою оплошность и не извиниться передо мной?
Девушка, не переставая сверкать жемчужной улыбкой, пощёлкала компьютерной мышкой и произнесла:
- Я уже извинилась перед Вами по телефону. Вот, у меня всё отмечено...
- Да что за чёрт! - закричала Фёкла и ударила по стойке ладошкой с такой силой, что две старушки, сидящие на диванчике возле окна, подпрыгнули и с испугом уставились на неё.
- Не нервничайте так, - не снимая с лица профессиональную улыбку, сказала девушка. - Я запишу Вас на начало следующей недели.
- Не утруждайте себя, - рявкнула Фёкла. - Я поищу клинику, в которой секретарши не страдают потерей памяти. Благо, конкурентов у вас полно и некоторые из них в рабочее время занимаются делом, а не раскладывают пасьянсы.
Она резко развернулась на каблуках и покинула помещение стремительным шагом, напоследок громко хлопнув дверью.
- Безмозглая тварь, - буркнула она себе под нос, выйдя на улицу.
Белозубая девушка с ресепшена посмотрела на перепуганных старушек и произнесла:
- Теперь все такие нервные...
Старушки согласно закивали головами.
Рассерженная Фёкла направилась в сторону метро.
Народу в вагоне было мало, но свободных мест не оказалось. Возле дверей стояли пожилые женщины с сумками и о чём-то тихонько разговаривали. Мужчины, сидящие на скамейках, старательно изображали крепкий сон.
Фёкла прислонилась спиной к поручню и начала буравить их презрительным взглядом. Парень в потёртых джинсах и кожаной куртке приоткрыл один глаз, посмотрел на Фёклу и задорно ей подмигнул. Фёкла с отвращением отвернулась.
- Вонючие скунсы, - думала она. - Стая мерзких вонючих скунсов, не способных уступить место пожилым женщинам. Надеюсь, где-нибудь сейчас точно так же стоят их матери, сгибаясь под тяжестью сумок и глядя на таких же уродов, притворяющихся спящими.
Возле новенькой красной Tойоты суетилась юная брюнетка.
- Девочка, почём нынче водительские права? - обратилась к ней Фёкла.
- А в чём дело? - с вызовом спросила та.
- Научись парковаться, вот в чём дело. Мне из-за тебя не отъехать, ты встала впритирку.
Юная брюнетка смерила взглядом старенький Фёклин "жигулёнок" и с усмешкой сказала:
- Да чем ездить на таком ведре, уж лучше пешком прогуляться. Ты ещё должна благодарить меня за то, что я избавила тебя от очередного позора.
С этими словами юная брюнетка села в свою Tойоту, включила магнитолу и отъехала с места парковки, выставив в окно левую руку с оттопыренным средним пальцем, который украшал хорошенький розовый акриловый ноготок.
Фёкла поплелась к дому.
Возле подъезда сидел ротвейлер и гадил прямо на асфальт.
У дверей её квартиры по-прежнему валялся мусорный пакет.
Фёкла зашла в квартиру, скинула куртку, поставила на плиту чайник и включила компьютер.
Зайдя в Живой Журнал, она написала на своей страничке пост:
"Знаете, сегодня явно не день Бекхэма. Меня не обхамила только ворона на ветке. И откуда в людях столько злобы...".
Соседка из пятнадцатой квартиры досмотрела очередную серию любимого сериала, отставила в сторону миску с чипсами, подошла к компьютеру и открыла френд-ленту.
"Милая, не нервничай, - написала она. - Поверь мне, хороших, порядочных людей на свете гораздо больше".
Хозяин ротвейлера, выгуляв своего питомца, вернулся домой, включил компьютер и стал читать френд-ленту.
"Не обращай внимания на уродов", - оставил он комментарий. И, немного подумав, написал ещё один: "Ты самая классная".
Светловолосая девушка, прочитав пост своей любимой френдессы, расстроилась и решила утешить её.
"Не отчаивайся... - написала она. - Мне сегодня тоже нахамила какая-то корова. Видимо, у хамов осеннее обострение. Наплюй и разотри, ты лучшая!"
Народу в стоматологической клинике не было. Телефон молчал, начальство ушло домой.
Белозубая девушка с ресепшена освежила помаду на губах, поправила причёску и щёлкнула компьютерной мышкой.
Прочитав пост, она вздохнула и ответила: "Теперь все такие нервные... Держи хвост пистолетом! Мы с тобой и мы тебя любим". И сверкнула своей жемчужной улыбкой, веря, что по ту сторону монитора почувствуют её тепло и нежность.
Парень в потёртых джинсах и кожаной куртке сидел в кафе, попивая чёрный кофе и постукивая сигаретой о стеклянную пепельницу. Он открыл ноутбук и зашёл в её журнал. Грустный пост. Её обхамили. Её! Он готов был порвать в клочья этих недоносков. Как, ну как можно хамить такой девушке? Она ведь особенная, она необыкновенная, она... Она совсем не такая, как, например, та премерзкая девка в метро, которая меряла его сегодня презрительным взглядом. Она...
Он набрался смелости, сделал глубокий вдох и написал ей: "Как бы я хотел встретиться с тобой в реале! Ты самая удивительная девушка на свете". И, зажмурив глаза, он нажал на кнопку "добавить комментарий", пока ещё смелость не покинула его.
Юная брюнетка припарковала свою новенькую красную Tойоту возле дома, поднялась в квартиру и подошла к компьютеру. Открыв френд-ленту, она прочитала пост и удивилась: "Надо же, даже ей хамят! Ей, такой язвительной, такой ироничной, умеющей посылать виртуальных наглецов на три буквы так легко и изящно, что они теряются и замолкают. Что уж тогда говорить обо мне..."
Она поудобней устроилась в кресле и розовые акриловые ноготки застучали по клавиатуре: "Как я тебя понимаюsad.gif(( Я сама всегда очень переживаю, когда сталкиваюсь с хамствомsad.gif(( На меня сегодня тоже наорала какая-то сумасшедшая тётка, причём без всяких причинsad.gif(( Думаю, у этих людей просто банальный недо@б, и нам остаётся только их пожалетьsmile.gif))"
Фёкла прочитала комментарии, оставленные френдами к её записи.
- Какие всё-таки славные ребята собираются в интернете, - подумала она, затягиваясь сигареткой. - Понимающие, тактичные, всегда готовые поддержать... И почему они никогда не встречаются мне в реале?
суббота, 05 декабря 2009
Бомжи - тоже люди, хоть и бомжи.
У меня легко вычислить начало отношений. Достаточно сделать биопсию мышечной ткани брюшного пресса. Если там много молочной кислоты, то у меня роман в самой юной и самой бурной фазе. Все очень просто. Когда это первые разы, то очень хочется зарекомендовать себя с лучшей стороны. Поэтому я стараюсь и много времени провожу сверху. Мне нравится видеть, как она потом обморочно закатывает глаза: «Ф-ф-ф, ну ты и ураган!» Пресс после таких подвигов ломит нещадно.
А потом молочная кислота вымывается из мышц, микротравмы волокна заживают – я возвращаюсь в свою привычную ленивую фазу. Через неделю ищите меня где-нибудь снизу или на боку. Отпахал свое на имидж, пора и честь знать.
На Люську мой пресс отболел, страшно сказать, три года назад. Тридцать минус три – это сколько, двадцать семь? О-о, в двадцать семь я был боец. В двадцать семь я был еще активным соискателем. За секс мог держать в осаде несколько дней кряду: звонил, писал, сваливался, как снег на голову. И, что вполне логично, брал в срок.
Кажется, на третьем свидании мы с ней были уже на «ты» по всем вопросам.
- Ну и что это было? – спросила Люся, когда мы проснулись.
- В смысле?
- В прямом. Прыткий ты отрок, как я погляжу.
Я зря испугался: она всего лишь дружески стебалась.
- Вот я и спрашиваю, лямур это у нас или так, мимоходом? Что это было? – не отступала она.
- Пока неизвестно, - пожал я плечами. – Эксперты отрабатывают версию теракта. Но ты права – я действительно прыткий óттрах.
С тех пор эксперты так и не пришли к единому мнению. Сначала мы встречались два раза в неделю, потом два раза в три месяца, потом установился график визитов вежливости с интервалами, которые стыдно озвучивать. Хотя – почему стыдно? Я сколько раз надсаживал голос в спорах с ней…
- Люся! Как можно самой ни разу не позвонить, но при этом стабильно предъявлять мне?
Поразительна эта способность некоторых женщин вести себя вещью: придвинул – будет рядом, отодвинул – лежит в стороне. И сама даже не дернется.
- Ну ты же мне не звонишь, вот я и думаю, а чего я буду звонить, а вдруг ты занят или с другой…
Таков парадокс – некоторых женщин делает вещью склонность думать. Мысль обездвиживает их. Спорили мы по этому вопросу, как влюбленные. Но и мирились, надо сказать, качественно. Хоть и рекордно редко.
- Ты как капитан дальнего плавания, - говорила она. – Раз в полгода вижу.
Говорила шутливым добрым голосом, и от этого пробирала жуть. Претензии ненавижу, но к ним я хотя бы готов.
Зимой Люся стала встречаться с другим парнем (так говорю, будто он занял мое место). Кто-то придвинул ее и больше не отодвигал. Наверное, он не удивлялся, почему Люся сама не звонит, а просто делал то, что должен делать мужчина.
Надо сказать, что я свинтус. Вскоре после этой новости я ей отмочил нездоровую шутку. Не знаю, что на меня тогда нашло. Может, я все-таки не безнадежен, и во мне проснулась ревность, когда я узнал, что Люся больше не моя? Ревность как признак жизни… Да нет, конечно. Ревнивец бледен и болезненно серьезен. А я, как всегда, был легок и плутоват. Вот выписка из асечного хистори:
Я: «Ты навестишь меня хотя бы по-дружески?»
Люся: «Зачем?»
Я: «Приготовишь чего-нибудь. Я устал давиться гречкой с консервами»
Люся: «Ой, зай, ну не знаю. Дел сейчас столько…»
Я: «Все! Вот теперь точно не женюсь!»
Люся: «На ком?»
Я: «Ни на ком!»
Люся: «Почему?»
Я: «Потому что не родятся наши дети, не подарят нам цветы»
Молчит.
Я: «А я ведь так хотел от тебя девочку»
Люся: «Вот зараза. Прям на слабое место…»
Я: «Такую, чтобы на тебя была похожа»
Люся: «Так не шутят. Может, я подсознательно и вправду девочку с косичками хочу»
Я: «Вот и требуй со своего кавалера, раз хочешь. А моя жизнь теперь – гречка и консервы. Больше ничего в ней нет и быть не может. Спасибо тебе»
Молчит.
Я: «Как мы бы назвали нашу принцессу?»
Молчит.
Я: «Ну?»
Молчит.
Я: «Ах так! Ну все»
Люся: «Хватит, не смешно»
Я: «Это мне не смешно, а тебе пофиг»
Люся: «Я серьезно, перестань»
Я: «Что значит «перестань»? Мне только и осталось, что воображаемое счастье, так ты меня и этого лишить хочешь?»
Люся: «Тебе лишь бы поглумиться»
Я: «И это я еще глумлюсь??? Да это ты меня молча изводишь, как непрошибаемая стена!»
Молчит.
Я: «Ко мне соседи уже приходят скандалить, что я по ночам им мешаю спать. Ору во сне: «Люсечка, что же мы натворили?!»
Молчит.
Я: «Не смей игнорировать меня, а то убьюсь!»
Молчит.
Я: «Ну все, я знаю, что сделаю. Я закажу у мастера фотошопа фотографию, где мы втроем: ты, я и наша новорожденная доча. Мы стоим на крыльце роддома, я приехал вас забирать. Мы такая счастливая семья. Я распечатаю эту фотографию и выброшусь из окна, прижав ее к сердцу»
Молчание.
После этого я оказался в черном списке, Люся на время забанила меня. Фотография у роддома оказалась лишней в нашем трехлетнем романе.
Через месяц я набрал ее по телефону.
- О, привет! – обрадовалась Люся. – А то пропал совсем. Хотя после той выходки я твердо решила, что сама тебе звонить не буду.
Надо же. Три года она не звонила просто так, а в этот раз – на основании отдельного твердого решения.
Мы опять подружились.
- Обувь нужна? – спросила она меня недавно. – Приезжай ко мне на работу, по оптовой тебе что-нибудь подберем.
Я поехал. Не виделись уже полгода. А в старой своей паре «Ecco» и подавно год хожу. Встретились. Черт, а не очень-то и просто оказалось себя держать в руках! Хотелось обнять и носом в люськину шею: фыр-фыр-фыр. Я всегда ей так делал. В торговом зале я нашел себе какой-то нейтральный вариант, чтобы и под джинсы, и под костюм. Люся мой выбор засмеяла:
- Что тебя на галоши тянет? Смотри, какие сандалики! Или вот…
Но я уже решил.
- Без тебя, - говорю, - я по этой жизни хоть в лаптях пойду, мне все равно теперь.
На бирке было две семьсот, отдал полторы. На прощание сказал:
- Вот так, Люся, наша любовь превратилась просто в полезное знакомство.
Она рассмеялась. Она так классно смеется..(с)
А потом молочная кислота вымывается из мышц, микротравмы волокна заживают – я возвращаюсь в свою привычную ленивую фазу. Через неделю ищите меня где-нибудь снизу или на боку. Отпахал свое на имидж, пора и честь знать.
На Люську мой пресс отболел, страшно сказать, три года назад. Тридцать минус три – это сколько, двадцать семь? О-о, в двадцать семь я был боец. В двадцать семь я был еще активным соискателем. За секс мог держать в осаде несколько дней кряду: звонил, писал, сваливался, как снег на голову. И, что вполне логично, брал в срок.
Кажется, на третьем свидании мы с ней были уже на «ты» по всем вопросам.
- Ну и что это было? – спросила Люся, когда мы проснулись.
- В смысле?
- В прямом. Прыткий ты отрок, как я погляжу.
Я зря испугался: она всего лишь дружески стебалась.
- Вот я и спрашиваю, лямур это у нас или так, мимоходом? Что это было? – не отступала она.
- Пока неизвестно, - пожал я плечами. – Эксперты отрабатывают версию теракта. Но ты права – я действительно прыткий óттрах.
С тех пор эксперты так и не пришли к единому мнению. Сначала мы встречались два раза в неделю, потом два раза в три месяца, потом установился график визитов вежливости с интервалами, которые стыдно озвучивать. Хотя – почему стыдно? Я сколько раз надсаживал голос в спорах с ней…
- Люся! Как можно самой ни разу не позвонить, но при этом стабильно предъявлять мне?
Поразительна эта способность некоторых женщин вести себя вещью: придвинул – будет рядом, отодвинул – лежит в стороне. И сама даже не дернется.
- Ну ты же мне не звонишь, вот я и думаю, а чего я буду звонить, а вдруг ты занят или с другой…
Таков парадокс – некоторых женщин делает вещью склонность думать. Мысль обездвиживает их. Спорили мы по этому вопросу, как влюбленные. Но и мирились, надо сказать, качественно. Хоть и рекордно редко.
- Ты как капитан дальнего плавания, - говорила она. – Раз в полгода вижу.
Говорила шутливым добрым голосом, и от этого пробирала жуть. Претензии ненавижу, но к ним я хотя бы готов.
Зимой Люся стала встречаться с другим парнем (так говорю, будто он занял мое место). Кто-то придвинул ее и больше не отодвигал. Наверное, он не удивлялся, почему Люся сама не звонит, а просто делал то, что должен делать мужчина.
Надо сказать, что я свинтус. Вскоре после этой новости я ей отмочил нездоровую шутку. Не знаю, что на меня тогда нашло. Может, я все-таки не безнадежен, и во мне проснулась ревность, когда я узнал, что Люся больше не моя? Ревность как признак жизни… Да нет, конечно. Ревнивец бледен и болезненно серьезен. А я, как всегда, был легок и плутоват. Вот выписка из асечного хистори:
Я: «Ты навестишь меня хотя бы по-дружески?»
Люся: «Зачем?»
Я: «Приготовишь чего-нибудь. Я устал давиться гречкой с консервами»
Люся: «Ой, зай, ну не знаю. Дел сейчас столько…»
Я: «Все! Вот теперь точно не женюсь!»
Люся: «На ком?»
Я: «Ни на ком!»
Люся: «Почему?»
Я: «Потому что не родятся наши дети, не подарят нам цветы»
Молчит.
Я: «А я ведь так хотел от тебя девочку»
Люся: «Вот зараза. Прям на слабое место…»
Я: «Такую, чтобы на тебя была похожа»
Люся: «Так не шутят. Может, я подсознательно и вправду девочку с косичками хочу»
Я: «Вот и требуй со своего кавалера, раз хочешь. А моя жизнь теперь – гречка и консервы. Больше ничего в ней нет и быть не может. Спасибо тебе»
Молчит.
Я: «Как мы бы назвали нашу принцессу?»
Молчит.
Я: «Ну?»
Молчит.
Я: «Ах так! Ну все»
Люся: «Хватит, не смешно»
Я: «Это мне не смешно, а тебе пофиг»
Люся: «Я серьезно, перестань»
Я: «Что значит «перестань»? Мне только и осталось, что воображаемое счастье, так ты меня и этого лишить хочешь?»
Люся: «Тебе лишь бы поглумиться»
Я: «И это я еще глумлюсь??? Да это ты меня молча изводишь, как непрошибаемая стена!»
Молчит.
Я: «Ко мне соседи уже приходят скандалить, что я по ночам им мешаю спать. Ору во сне: «Люсечка, что же мы натворили?!»
Молчит.
Я: «Не смей игнорировать меня, а то убьюсь!»
Молчит.
Я: «Ну все, я знаю, что сделаю. Я закажу у мастера фотошопа фотографию, где мы втроем: ты, я и наша новорожденная доча. Мы стоим на крыльце роддома, я приехал вас забирать. Мы такая счастливая семья. Я распечатаю эту фотографию и выброшусь из окна, прижав ее к сердцу»
Молчание.
После этого я оказался в черном списке, Люся на время забанила меня. Фотография у роддома оказалась лишней в нашем трехлетнем романе.
Через месяц я набрал ее по телефону.
- О, привет! – обрадовалась Люся. – А то пропал совсем. Хотя после той выходки я твердо решила, что сама тебе звонить не буду.
Надо же. Три года она не звонила просто так, а в этот раз – на основании отдельного твердого решения.
Мы опять подружились.
- Обувь нужна? – спросила она меня недавно. – Приезжай ко мне на работу, по оптовой тебе что-нибудь подберем.
Я поехал. Не виделись уже полгода. А в старой своей паре «Ecco» и подавно год хожу. Встретились. Черт, а не очень-то и просто оказалось себя держать в руках! Хотелось обнять и носом в люськину шею: фыр-фыр-фыр. Я всегда ей так делал. В торговом зале я нашел себе какой-то нейтральный вариант, чтобы и под джинсы, и под костюм. Люся мой выбор засмеяла:
- Что тебя на галоши тянет? Смотри, какие сандалики! Или вот…
Но я уже решил.
- Без тебя, - говорю, - я по этой жизни хоть в лаптях пойду, мне все равно теперь.
На бирке было две семьсот, отдал полторы. На прощание сказал:
- Вот так, Люся, наша любовь превратилась просто в полезное знакомство.
Она рассмеялась. Она так классно смеется..(с)